Нуми меняла работу после той первоклассной должности следом за выпуском из юридической школы Гарварда. Я почти уверена, что теперь она работала на какую-то гигантскую технологическую фирму, но не помню, на какую именно; к тому времени она поработала во многих крупных компаниях в районе залива. Судя по словам Ника, её имя хорошо известно в деловых кругах. Я даже видела её профиль во многих деловых журналах и на сайтах.
Нуми была матерью-одиночкой с тремя детьми.
Она также жила ниже по улице, так что больше времени проводила здесь, с остальными детьми Танака, у которых уже были свои семьи — у всех, кроме Ника.
Эта мысль застала меня врасплох.
Затем вызвала адскую боль.
Эта боль пырнула меня в грудь, словно пыталась пробить себе путь наружу.
Ник шутил, что его прокляли тремя сёстрами, но по правде говоря, они отчаянно его защищали. Он и его отец уступали девочкам по численности, но с ними определённо не обращались как с гражданами второго сорта. Энджел утверждала, что именно поэтому Ник всё ещё одинок. Она шутила, что он слишком привык, чтобы женщины постоянно ухаживали за ним.
Конечно, он только отшучивался.
Я выбросила это воспоминание из головы, вытерла глаза, кашлянула и поморгала. К счастью, мы заходили внутрь, следуя за миссис Танака на кухню, так что она на меня не смотрела. И всё же я отвернулась от её спины, надеясь, что она ничего не заметила.
Мне нужно держать себя в руках.
Блядь, я просто обязана.
Тёплая рука обняла меня за плечо, на ходу прижимая к ещё более тёплой груди. Я чувствовала, как его свет ещё глубже вплетается в меня, притягивает меня в его жар, в ту твёрдую почву под его ногами.
— Никаких поцелуйчиков, — сказала Юми Танака, погрозив Блэку пальчиком, как только мы переступили порог её кухни.
Я осознала, что смотрю на безупречную кухню с белым кафелем, тупо сосредотачиваюсь на кастрюльках из нержавеющей стали и сковородках, висевших на вешалке, которая крепилась к потолку. Я заметила идеально белые шкафчики с небесно-голубыми ручками, старомодной печью и газовыми горелками.
— Если моего сына здесь нет, это ещё не значит, что вы можете вести себя как перевозбуждённые подростки, — продолжала миссис Танака, всё ещё сверля нас с Блэком шутливо-хмурым взглядом. — Мне не нужно на это смотреть. Насмотрелась, пока Ник рос.
В этот раз Блэк не засмеялся.
И я тоже.
Блэк прочистил горло.
— Нам нужно кое-что сказать вам, Юми, — произнёс он. — Мицуко здесь?
В отличие от меня Блэк без проблем называл родителей Ника по именам.
Она слегка нахмурилась, обернувшись через плечо с места, где она расставляла кофейные чашки и блюдца на подносе. Достав кофейник из кофеварки из нержавеющей стали, она разлила кофе по четырём чашкам, затем поставила рядом маленький молочник и мисочку с кубиками сахара, а также положила четыре маленькие ложечки.