— Да уж, — усмехнулся инспектор, — грим тут не поможет. Если бы Саддам Хусейн обладал такой комплекцией и таким носом, у него тоже были бы проблемы с двойниками. Не понимаю, — прервал Хутиэли сам себя, — ты сказал, что он намерен обзавестись двойником. Где он отыщет такого, как сам?
— В том-то и дело, — оживился Беркович. — Лейбзон нашел такого человека! Живет в Араде, работает на фабрике пластмассовых изделий, холост. Приехал из Москвы, как и Лейбзон. Зовут Михаил Бердник.
Беркович вытащил из папки еще одну фотографию и положил рядом с первой. Бердника сфотографировали у каменного забора, на котором висел плакат «Народ с Голанами». Сходство с Лейбзоном было поразительным: та же нелепая фигура, такой же орлиный нос, волосы только были другими — светлыми в отличие от почти черных волос бизнесмена.
— Игра природы, — хмыкнул Хутиэли. — И что же? Этот господин согласился сыграть роль Лейбзона?
— Конечно, — кивнул Беркович. — Ему хорошо заплатили. Лейбзон не назвал мне точной суммы, но намекнул, что речь идет о четырех нулях. Таких денег Берднику не заработать за годы. А тут — всего за неделю, пока Лейбзон будет отсиживаться в Австрии.
— А потом? — полюбопытствовал Хутиэли. — Что будет потом, когда Лейбзон вернется?
— Он надеется, что за неделю полиция вычислит и задержит анонима, — сказал Беркович.
— Вот как… — протянул инспектор. — Ты сам сказал только что, что это невозможно.
— Если пользоваться только письмами, то конечно, — сказал Беркович. — Но Лейбзон полагает, что автор писем может осуществить угрозу. И тогда полиция схватит преступника на месте.
Хутиэли с изумлением воззрился на старшего сержанта.
— О чем ты, Борис? Лейбзон подставил человека, будучи уверен, что того могут убить?
— Я не утверждаю, что этот господин обладает выдающимися моральными качествами. Скорее наоборот. Но в его действиях нет ничего противозаконного. Он нанял человека, тот согласился. А убьют его или нет… Вы только что сами сказали, что это чья-то шутка. Пройдет неделя, ничего не случится, разве что придут новые угрожающие письма, а потом Лейбзон вернется… Кстати, Бердник получил деньги вперед.
— Значит, речь все-таки идет об охране со стороны полиции, — резюмировал инспектор. — Нужно постоянное наблюдение, иначе, если что-то действительно произойдет…
— Вот именно, — кивнул Беркович. — Собственно, я все это рассказываю для того, чтобы попросить…
— Сам, что ли, хочешь стать телохранителем? — удивился Хутиэли.
Беркович кивнул.
— Видите ли, инспектор, эта история кажется мне излишне театрализованной. Лейбзон действительно боится. У него есть какой-то план противостояния анониму, и я не уверен, что этот план — законный. Вот почему я бы хотел…