— Ваш отец утонул, — сообщил Беркович. — Кстати, машину его нашли в полукилометре от места… э-э… Судя по всему, его течением волокло к югу, в сторону Яффо, и он зацепился за… Ох, извините!
Беркович прервал свою речь, потому что на лице Даны проступила мертвенная бледность, и женщина, похоже, опять собралась грохнуться в обморок.
— Вы были последними, кто видел Моше Брискина в живых, — сказал старший сержант несколько минут спустя, когда Дана привела себя в порядок. — Это было вчера днем?
— Да, — кивнул Игаль. — Мы были у него в субботу, вместе обедали, потом разъехались — отец два года жил на вилле один после того, как умерла мама. Сегодня утром я звонил отцу домой и на мобильный телефон, но работал автоответчик, и я просил перезвонить.
— Я тоже звонила, — глухо сказала Дана.
— Не получив ответа, вы не стали беспокоиться? — удивился Беркович.
— Нет, — покачал головой Игаль. — Это часто бывало: он не подходил к телефону, мобильник отключал, хотел, чтобы его не трогали. Так что у нас и в мыслях не было…
— Часто у него бывали такие приступы? — поинтересовался Беркович.
— Нет… иногда. Все началось после смерти мамы, он ее очень любил.
— В субботу, когда вы у него были, отец говорил, что собирается искупаться в море?
— Нет, иначе мы бы его отговорили. Были высокие волны…
— Почему же отец ваш отправился на море в такую погоду, хотя не умел плавать?
— Вы хотите сказать, — нахмурился Игаль, а Дана пристально посмотрела Берковичу в глаза, — вы хотите сказать, что папа сделал это… намеренно… потому что…
— Не исключено, — вздохнул Беркович. — Смерть жены, депрессия… Я хочу у вас спросить: если это предположение верно, где ваш отец мог бы оставить записку?
Игаль посмотрел на сестру.
— В кабинете? — неуверенно сказала Дана. — Наверное, в кабинете, больше негде.
— Вы не смогли бы поехать со мной? — предложил Беркович. — Возможно, это… м-м… предположение неверно и ваш отец утонул случайно, но проверить нужно, вы согласны?
Часа два спустя Беркович вышел на балкон виллы Брискина, чтобы полюбоваться открывавшимся видом на район Савьона: поиск не привел ни к каким результатам. Если Моше Брискин и покончил с собой, бросившись в бурное море, предсмертной записки он не оставил. Похоже, что после отъезда детей у него начался обычный приступ депрессии, погнавший старика прочь от дома — на берег, туда, где волны манили и обещали покой…
Оставив до следующего утра выполнение нелюбимой обязанности — составление отчета, — Беркович вернулся домой и провел вечер в обществе жены и сына, рассказывая Наташе смешные истории из собственного детства и качая Арика на руках, хотя в этом и не было никакой необходимости. Он говорил и смеялся, а сам продолжал думать о гибели Брискина. Все вроде было ясно, но Берковичу казалось, что он то ли забыл о какой-то важной детали, то ли не обратил на нее внимания.