Ночь была душная и влажная. Наташа не хотела включать кондиционер, потому что это, по ее мнению, повредило бы маленькому Арику. Беркович придерживался иного мнения, но спорить с женой не собирался и почти до самого утра ворочался с боку на бок, не всегда понимая, бодрствует ли он или уже спит и видит сон о собственной бессоннице.
Утром голова была тяжелой, а череп, казалось, распался на две половинки, которые приходилось прикладывать друг к другу, нажимая пальцами на виски. В лаборатории судмедэкспертизы было прохладно и легко дышалось, но эксперт Рон Хан, похоже, находился не в своей тарелке — во всяком случае, Берковича он встретил косым взглядом и не ответил на приветствие.
— Если я не вовремя, то пойду к себе, — обиженно сказал Беркович.
— Погоди, Борис, — отозвался Хан. — Налей себе кофе, я сейчас закончу отчет и отвечу на твои вопросы.
— Нет у меня вопросов, — сказал Беркович, — и дел никаких нет. И голова пустая.
— На всех жара действует по-разному, — неопределенно сказал эксперт.
— А на тебя? — поинтересовался старший сержант.
— Я с вечера нахожусь в этом подвале, так что только со слов тех, кто пришел утром, знаю, какая была ночь.
— Я не слышал, чтобы вечером произошло убийство, — насторожился Беркович.
— Не по ведомству уголовной полиции, — сказал Хан. — Дорожно-транспортное происшествие со смертельным исходом. Результат был очевиден еще до вскрытия: множественные разрывы внутренних органов, несовместимые с жизнью.
— Если все так ясно, нельзя было подождать со вскрытием до утра? — удивился Беркович.
— Два обстоятельства, — пояснил эксперт. — Во-первых, похороны должны состояться сегодня, а во-вторых, инспектор Бар-Ишай подозревал, что происшествие не случайно.
— Наезд? — спросил Беркович. — Водитель сбежал, так я понимаю?
— Почти. Наезда не было, погибший тоже находился за рулем. Это было в районе перекрестка Бейт-Даган в первом часу ночи. Некий Арон Йоселевич ехал на своей «мазде» из Тель-Авива в сторону Рамле. Проехал поворот на Ришон, машин было мало, ехал он спокойно. Неожиданно Йоселевич увидел, как прямо на него несется слепящий свет фар. Встречная машина мчалась по левой стороне шоссе — по той полосе, где ехал Йоселевич.
— Водитель совершил обгон и не успел вернуться в свой ряд? — предположил Беркович.
— Там некого было обгонять! К тому же, там сплошная разделительная черта, а движение двухполосное в обе стороны — с какой это радости водитель должен для обгона выезжать на трассу противоположного движения? Либо он заснул за рулем, либо сделал это намеренно.