— Хорошо, — согласилась она. — У меня будет время подумать, что я хочу сказать.
— Да, согласна.
Сьюзен похлопала меня по руке и встала.
— Тогда я сегодня рано лягу спать. Моему мозгу нужен отдых от всего этого. — Возможно, она действительно нуждалась в отдыхе, но я знала, что она собирается поплакать в тишине.
— О’кей, — сказала я. Когда она ушла, я оглядела комнату и бесцельно побрела по дому. Я зашла в спальню Бена, легла на его кровать и втянула носом воздух. Я смотрела на стены до тех пор, пока не могла уже видеть их. Я поняла, что все закончилось. Возможно, я не была готова к возвращению к прежней жизни, но настало время перестать ее избегать. Я лежала в комнате Бена так долго, как только могла, а потом встала и торопливо вышла.
Я прошла в свою комнату и начала собирать вещи. Мне хотелось сделать это быстро, пока я не потеряла присутствие духа. Часть меня хотела остаться в этом чистилище еще надолго, днем лежать у бассейна, вечером смотреть телевизор и никогда не проживать мою жизнь. Но если бы Бен мог слышать меня, если бы Бен мог видеть меня, он бы этого не хотел. И я сама не хотела бы этого для себя.
Утром я встала и собрала оставшиеся вещи. Я вышла в кухню, и Сьюзен уже была там, одетая и готовая ехать. Она пила кофе за кухонной стойкой. Она увидела упакованные вещи за моей спиной и отставила чашку. Она промолчала. Она просто понимающе улыбнулась. Это была печальная и одновременно гордая улыбка. Сладостно-горькая и меланхоличная улыбка. У меня было такое чувство, будто я уезжаю в колледж.
— Нам надо ехать на двух машинах, — сказала Сьюзен. Она произнесла это как констатацию факта для себя. Но, думаю, она еще хотела избавить меня от необходимости произносить слова о том, что потом я поеду домой.
Сьюзен доехала до кладбища немного быстрее меня, и, подъезжая, я увидела, что она стоит у входа. До этого я думала, что, возможно, ей захочется начать без меня, что ей захочется провести время наедине с Беном. Но все выглядело так, будто она нуждается в во мне, чтобы сделать это. Я не винила ее. Я бы определенно не стала делать этого одна. Я припарковала машину и догнала ее.
— Готовы? — спросила я.
— Готова, — ответила Сьюзен. Мы начали долгий путь к его могиле. Когда мы подошли, надгробный камень выглядел таким новеньким, и это смотрелось почти трагично. Так бывает, когда видишь между датами на могильной плите слишком маленький промежуток и понимаешь, что в ней лежит ребенок. Сьюзен опустилась на колени перед могилой Бена и посмотрела на его надгробный камень. Я села рядом с ней.