Но и князь мёртвых, судя по всему, полюбил свою избранницу. Он заставил её съесть зёрнышко граната — красивый символ брачного союза. И каждый год на четыре месяца она была вынуждена возвращаться в царство смерти, обрекая мир на снежную скорбь своей матери.
Я склонилась ниже, разглядывая древнее изображение очень популярного в те времена мотива. На двух белых конях Аид увозил Персефону. А слева, вероятно, Гелиос или Гермес указывал на вход в обитель мёртвых. Но было кое-что очень непонятное во всей этой картине — её сердцевина. Аккуратный круг был вырезан в теле лошади, оголяя серую землю. Куски мозаики утеряны, и что именно было изображено в самом центре картины — неизвестно.
— Как вы думаете, что там было? — спросила я у профессора, который с таким же увлечённым выражением лица с маленькой кисточкой ковырялся в песке.
— Не знаю, Милана, не знаю, — отвечал он задумчиво.
Весь сегодняшний день мы делали вид, что между нами вчера совершеннейшим образом ничего не произошло. И делали вид вполне успешно.
— Возможно, только часть коня… Но, вот этот элемент, — он указал на тёмный полукруг значительно выше конской гривы, — вполне мог быть чем-то ещё. И это что-то могло бы пролить свет на владельца гробницы.
— Удивительно, что утерянный кусок такой идеально круглой формы, — задумчиво произнёс один из коллег профессора.
— Похоже на этом месте мог стоять какой-нибудь пьедестал, — пожал плечами Валерий Павлович. — Гробница явно была разворована много веков назад. Так что мы раскапываем то, что осталось.
Это было, конечно, грустно. Кто знает, что мы могли бы найти, если бы оказались тут первыми?..
В любом случае — мозаика была восхитительна. Уровень мастера, который её создавал, был очень высоким. На изображении виднелись даже тени фигур, а не только основные элементы. Такая техника была доступна всего нескольким мастерам того времени. И это подтверждает теорию о том, что здесь захоронена очень могущественная и статусная особа.
День клонился к вечеру, когда мы освободили весь пол. Профессор сказал, что завтра начнём раскопки с обеда, в связи с приездом репортёров. Так что мы все были свободны до этого времени.
Как всегда, уставшая, но довольная, я поехала домой. Харлик развлекал меня пустой болтовнёй, треть слов в которой из-за его акцента понять было невозможно.
Уже, когда мы были у самого особняка, я настойчиво попросила его не беспокоиться и приезжать завтра к полудню.
— Но, как же, кирия, вы же целый день быть один!
— Ничего страшного, Харлик, я справлюсь. Если что, у меня ведь есть твой номер.