А дальше я все знала сама. Но, что это меняло? Меняло ли это его отношение ко мне? Его недоверие? Перечёркивало ли все те грубые слова, что мне пришлось выслушать в свой адрес?
— Лекс, я не думаю… — начала говорить, и вдруг мужчина достал из кармана чёрную коробочку, одновременно вставая на одно колено.
— Милана, выходи за меня замуж, — проговорил он, открывая крышку.
На бархате цвета ночи лежало кольцо белого золота с треугольным камнем, искрящемся, как шампанское.
— Ты с ума сошёл? — спросила я, чувствуя, как брови медленно лезут на лоб.
— Разве ты не хочешь? — немного задумчиво спросил он.
— Не хочу, — твёрдо ответила, складывая руки на груди.
Но вообще мне вдруг резко стало смешно. Вот так вот я из несчастной брошенки чуть не стала невестой. Ну-ну. Что за бред? Неужели он думает, что вот так вот просто можно все изменить?
— Я разве говорила, что хочу замуж?
— Нет, — согласился Лекс, легко убирая кольцо в карман и снова беря меня за руки. — Но я не могу без тебя. Я — идиот. Всё время что ты была вдали от меня, я сходил с ума. Вакханка, не уходи. Я готов горы свернуть, лишь бы ты снова была моей.
Его голубые глаза светились не хуже бриллиантов. И я не могла не поддаваться их чарующему влиянию. Мне так не хватало его рядом. Сложно отказаться от собственного личного наркотика, когда он сам приходит к тебе… Но не сильнее ли моя гордость — зависимости? Или, может, любви?
— А я и не уходила. Это ты ушёл, бросил меня, унизив своими отвратительными обвинениями.
— Я тысячу раз виноват, я знаю. Но не убивай меня за это, прошу тебя.
В этот момент он встал с колен, и на его лице блеснула тень улыбки.
— Я обидел тебя, я знаю. Но, давай так: ты бьёшь меня со всей силы в лицо, и мы все забываем, а?
— Со всей силы? — переспросила я, прищуриваясь. Это было что-то интересное.
— Со всей!
— Хорошо. Но потом не плачь, — согласно кивнула.
Честно говоря, это уже было мало похоже на ссору. Моя обида странным образом истаивала на глазах. Но, продолжая играть роль оскорблённой чести, я замахнулась, намереваясь на полном серьёзе отомстить ему за свои страдания.
Кулак мелькнул в воздухе, бестолково просвистев в пустоте. Лекс увернулся, резко нагнувшись и неожиданно перекинув меня через плечо.
— Ага, сейчас! — раздался сквозь смех его дерзкий голос.
Я возмущённо завизжала, дёргая ногами. И следующий миг оказалась на переднем сидении знакомого темно-синего Bentley. Встроенная магнитола включилась вместе с зажиганием. Я улыбнулась, не открывая зажмуренных глаз, чувствуя, как тело согревается привычным теплом. Двигатель зарычал, тут же унося вдаль под такие знакомые и родные, сумасшедшие аккорды Scorpions: