— Подожди здесь, — бросил мне Лекс, оставляя меня в гостевом зале. — Я переоденусь и приду.
На стенах висели картины. Все они были нарисованы маслом, ни единой печатной. Была даже картина из войлока и ещё одна — из янтаря. Большой телевизор в пол стены, кресла из кожи шоколадного цвета с перетяжками в стиле гостиных восемнадцатого века, большой стол из натурального камня.
Кое-где в рамках стояли фотографии. Маленький мальчик с голубыми глазами. Рядом мужчина и женщина. Видимо родители. Я пригляделась внимательнее, коснувшись наивного детского лица, так похожего и, одновременно, так отличающегося от моего Лекса.
— Доброго дня! — раздался голос из-за спины. Я резко развернулась, будто пойманная за чем-то непристойным.
На пороге комнаты стоял мужчина лет шестидесяти. Высокий, статный. Безумно похожий на постаревшего Лекса. А ещё это явно был тот самый мужчина с фотографии, что стоял рядом с маленьким наивным мальчиком.
— И вам доброго дня, — улыбнулась я и покраснела.
Вот уж никак не собиралась сегодня знакомиться с родителями своего любовника. Я ж еще даже ничего о нем не знаю! Кроме имени и, простите за выражение, размера члена!
Мужчина добродушно улыбнулся и прошёл в зал.
— Вы — знакомая Саши? — спросил он, доставая из комода серебряный портсигар, а оттуда толстую сигару.
— Да, — неуверенно ответила я, сложив руки в замок. Вот же, блин! И имя-то я его, оказывается, не знала! Думала, какой-нибудь «Алексей»!
— Да вы присаживайтесь, — мягко сказал он, указывая на кресло.
Достал гильотинку для сигар, откусил кончик.
— Хотите чего-нибудь выпить? Вино, шампанское, коньяк, виски? — спросил он.
— Нет, что вы, спасибо, — ужаснулась я. Пить тяжёлые напитки с папой своего мужчины мне представлялось не самым правильным началом знакомства.
— Вы не пьёте? — приподнял бровь он.
— Только, если повод есть, — пожала плечами.
— Тогда, может сигару?
— Не курю даже по особым поводам, — зачем-то кисло улыбнулась.
Но отец ответил доброй улыбкой.
— Это большой ваш плюс, — сказал он и не стал поджигать сигару. — Меня зовут Лев Алексеевич. А вас?
— Милана, — ответила я и, видя недоумение на лице мужчины, сморщившись, добавила: — Да, так меня папа назвал.
Складки на лбу Льва Алексеевича тут же расслабились. Может, он подумал, что это мой псевдоним для склеивания сыночков олигархов?
— Красивое имя! Ваш отец — большой оригинал!
— Был, — добавила я.
— Ох, прошу прощения.
— Спасибо.
— А ваша мама? — продолжал расспрос он, и я опять немного болезненно сморщилась.
— Я — сирота. У меня только мачеха и две сводных сёстры.