— Потому что я почувствовал: ты — другая. Тебе я могу показать себя настоящего, не боясь увидеть на тебе такую привычную для меня маску обманчивого обожания.
Он взял меня за руку и сжал. На обычно таком дерзком и слегка высокомерном лице застыло тёплое и ласковое выражение. Оно словно сгорело его холодные топазовые глаза, превратив их мягкие воды южных морей.
Он поднял бокал и чокнулся со мной.
— За мою вакханку, — сказал он и выпил до дна. И тут же игривый огонёк вновь блеснул во взгляде. — К тому же ты и так от меня без ума без всяких денег.
Я фыркнула от такой наглости, но не смогла сдержать улыбку. И, промолчав, отпила шампаня.
— А как вышло, что простой выпускник археологического смог открыть такой бизнес? — спросила я задумчиво.
— Мне повезло, — честно ответил он. — Ведь я начинал не один. Члены моей команды, которые теперь являются совладельцами, имели в своё время выгодные связи. Кто — в «органах», кто — в налоговой. Сперва была одна небольшая площадка, которая, благодаря грамотной политике быстро начала окупать себя. Потом открылись другие.
— Знаешь, а я рада, что все это не по наследству к тебе перешло, — улыбнулась я. — Есть вероятность, что деньги тебя ещё не успели испортить.
— Испортить? — приподнял бровь он, усмехнувшись. — Такого мне ещё не говорили.
Он мягко улыбнулся, отпив шампанского. А я слегка покраснела.
Пьянящие золотые пузырики ударили в голову, и мне захотелось пошалить.
Тогда я вдруг воровато огляделась по сторонам, а потом голую ногу, что нежилась без туфель на мягкой траве, осторожно подняла вверх. Нащупала пальчиками его бедро, проскользнула дальше, заметив в миг потемневший взгляд, и коснулась через брюки его пока ещё вполне спокойной плоти.
— Что ты делаешь? — мягко спросил он, не думая даже оглядываться по сторонам. Его глаза смотрели только на меня, обжигая чем-то опасно-ярким.
— О, абсолютно ничего! — ответила я, осторожно двигая подушечками пальцев и чувствуя, как под тканью стремительно растёт напряжение.
Улыбка растянулась на моём лице от уха до уха. Наконец-то поводья колесницы в моих руках! И, чтобы хоть как-то подавить радость, я хлебнула из бокала ещё золотой игристой сладости.
Продолжая двигать ножкой, я следила, как Лекс продвинулся чуть вперёд, словно нависнув над столом шириной своих огромных плеч. Облокотил локти на стол и сцепил ладони в замок, сверля меня взглядом, в котором плескалась морская бездна.
Его плоть стала твёрдой, как скалы на Фессалийской равнине. Грудная клетка вздымалась тяжелее и чаще.
— Ты знаешь, — мягко и опасно проговорил он, — когда дергаешь тигра за усы, нужно быть очень осторожной…