— Мы ещё не закончили, — прошипела я, беря бокал с белым, как облако, напитком.
— Как скажешь, дорогая.
В этот миг откуда-то из толпы выплыла стройная подтянутая фигура женщины неопределенного возраста. Она выглядела безупречно: короткие волосы уложены в твердые, залитые лаком шоколадные волны, серебристое платье с высоким воротом имело свободный крой и скрывало все возможные недостатки. Которых, впрочем, и не было. Цепкий взгляд голубых глаз приковывал своей орлиной хищностью и дерзкой знакомостью…
— Мама, — медленно проговорил Лекс, увидев подходящую к нам мадам.
Я вздрогнула всем телом, понимая, что эта женщина мне не нравится. У неё была подтянутая кожа, как у тридцатилетней, хороший татуаж, делающий лицо моложе, и сильные мышцы, намекающие на спортзал. А ведь ей должно быть около шестидесяти! Кто же в этом возрасте ходит в спортзал?
Но поразило меня вовсе не это. Все перечисленные качества могли бы даже вызвать уважение. Если бы не выражение лица. Некая презрительная возвышенность. Какая-то самовлюбленная одухотворенность, так сильно напоминающая возведенную в куб чванливость моих сестёр.
— Здравствуй, Саша, — сказала она, подходя ближе и беря за руку моего мужчину.
Он улыбнулся, но почему-то я не почувствовала в этой улыбке того тепла, что и всегда. Словно Лекс вдруг стал другим человеком. Но с виду все казалось очень приличным.
— Рад видеть тебя, — сказал он, сжимая её руку. Но никаких поцелуев не было и в помине. — Как ты добралась?
— Мой новый шофер гораздо лучше прежнего, — усмехнулась она, намекая на какую-то старую историю.
А потом она бросила взгляд на меня. Прохладненький такой, кисловато-снисходительный взгляд. Так, наверно, кабачок мог бы смотреть на огурца. И откуда такие сравнения?..
— Саша, а что это за милая особа с тобой? Наверно, представитель прессы?
— Нет, мама, это Мила — моя девушка. А это — Аргос, мой греческий партнёр.
Мне стало так тепло и уютно, как только с его языка сорвалось это: «Моя девушка». Но лицо матери ощутимо перекосило. Хотя она и старалась скрыть эмоции.
Аргос взял кисть женщины и прислонил к губам.
— Знакомьтесь. Мила, Аргос, это моя мама… — продолжил Лекс.
— Зовите меня Марианна, — тут же перебила она сына, протягивая мне руку.
Неприятное чувство, будто касаешься змеи, лизнуло сердце. И откуда эта неприязнь? Ведь это мать моего… возлюбленного.
— Девушка, значит? — переспросила она странно улыбаясь. — Приятно познакомиться с вами.
— И мне, — кивнула я.
— Поговорим после, мама, — сказал вдруг Лекс, беря меня за руку. — Я показываю Миле местные достопримечательности. Аргос, увидимся чуть позже, хорошо?