— Ты пыталась вытащить ключ?
— Да.
— Быстро переключи на парковку, а затем на нейтральную передачу. Погоди, ты пристегнута?
Зара кивнула, но вспомнила, что он ее не видит.
— Да, — произнесла она.
— Хорошо. Сделай так и приготовься к рывку.
Зара втянула воздух, схватила переключатель скоростей, поставила на парковку, а затем быстро на нейтралку. Что-то лязгнуло, двигатель задрожал, и машина заглохла. Зара выкрутила руль вправо и уперлась бампером в каменную стену холма.
— Господи.
Биение сердца громко отдавалось в ушах.
— Зара?
Она сглотнула.
— Со мной все хорошо. Машина остановилась. — На нее обрушилась зловещая и угнетающая тишина. Райкер оказался прав, он знал, что делать. — Спасибо.
— Сиди в машине, я еду.
В открытое окно дул ветер. Райкер быстро забрал свой Хаммер, более чем благодарный, что братья вытащили его из хранилища. Зима близилась.
Тормоза в машине Зары перестали работать?
Месяц назад он говорил Заре, что ей нужна новая машина. Он предложил оплатить покупку, если у нее недостаточно средств на такую покупку… и, конечно же, она тут же отказалась. Но новую машину не заглушишь, вытащив ключ, так что, скорее, отказ был благословением.
А если это не случайность…
Должна быть случайность. Райкер вдавил педаль газа. От мысли, что Зара в опасности переворачивало что-то в его груди… что-то нехорошее. Пока он разговаривал с ней, старался оставаться спокойным и сдержанным, но эмоции — мрачные и злобные — крутились в душе. Проклятье, Зара не должна пострадать.
Райкер был мастером по разделению собственной жизни. Семья — Денвер и Хит — в одной ячейке. Работа и клиенты в другой. Прошлое в третьей. Женщины в четвертой.
Но Зара. Что-то отличало ее. Исходящий из глубины самой души, шепот намекал, что она перебежала из одной в другую ячейку. В своей жизни Райкер любил двух людей — Хита и Денвера, и теперь Зара поселилась в его груди и перемешала все эмоции так, что он никогда не сможет их разобрать.
От мысли, что ей кто-то может навредить, Райкер стискивал зубы и заталкивал обратно ту энергию, которая вырывалась наружу и которую он так упорно искоренял. В груди все жгло, и мир начал вращаться, пока Райкер не потерял способность сосредоточиться. Он ударил по рулю.
Его руки дрожали, и желание кричать было едва преодолимым. Слишком долго жизнью Райкера руководил гнев; но когда им троим, удалось сбежать из приюта, Райкер, наконец, смог научиться контролировать ярость. Уже многие года ему не приходилось успокаивать свою хищную натуру, но лишь одна мысль о возможности Зары пострадать, она очнулась.