– Роз, посмотри на меня. – Она послушно повернулась, но Хендрикс почти не видел ее глаз в темноте. – Не позволяй тупости своего отца отразиться на своей самооценке. Тебя здесь никто не судит за твои грехи. Я рассердился только потому, что я эгоистичный кретин. Долгое время моя мама принадлежала мне одному. Мы одно целое. Я испугался, что лишусь этого, если ты… Бог мой, вслух эти слова звучат просто ужасно.
Роз улыбнулась с едва заметной нежностью:
– Нет, они звучат откровенно. И мне это нравится.
– В таком случае ты должна поверить мне, что то, что я говорил тебе в самом начале нашего свидания, вызвано сочетанием тебя в этом платье и меня, немного косноязычного собственника.
Роз громко захохотала, и Хендриксу пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не дотронуться до нее. Он не мог до конца понять свой порыв, потому что ему хотелось притянуть Роз к себе, но речь шла не о сексе.
– Честность – лучшая политика. Поэтому я отплачу той же монетой. Я не помню свою маму здоровой. Я только могу вспомнить ее больной и умирающей в больничной кровати. Сегодня впервые за всю мою взрослую жизнь меня на обед пригласила женщина, которой я восхищаюсь. Наша встреча имела для меня огромное значение, и не потому, что Хелен – твоя мать. Теперь ты видишь, что я разозлилась на тебя, потому что ты сам злился?
Хендриксу вдруг стало не по себе, когда он осознал, что у них не просто заурядные разборки, какие случаются у обычных пар. Они с Роз затронули невероятно сложные чувства, частью которых ему не хотелось бы становиться.
Но тем не менее он остался.
– Если я извинюсь, это поможет?
– Может быть, – просияла Роз.
Черт, почему он боролся с охватившим его безумным порывом прикоснуться к ней? Хендрикс провел кончиками пальцев по линии ее подбородка, а потом слегка дотронулся до ее губ.
– Извини.
Она даже не моргнула, просто потянулась к нему и, прильнув к его губам, подарила ему самый длинный и самый сладкий поцелуй в его жизни. Все вокруг перестало существовать, кроме Роз, и Хендрикс замер, отдав ей право выбирать, к чему все приведет, потому что сейчас он присматривался к ней, узнавал, кем она была помимо той женщины, с которой у него был жаркий, сумасшедший секс в Вегасе.
Боже правый, он никогда бы не подумал, что может нуждаться в ней не только ради секса.
И этот поцелуй был абсолютно не похож на тот, о котором он мечтал весь вечер. В этом слиянии губ чувствовалось нечто более серьезное.
Роз отстранилась, а потом прижалась лбом к его лбу.
– И ты меня извини. За то, что доставляю тебе сложности. Но не за поцелуй. Тебе нужно было напомнить, что мы – одно целое. Арахисовое масло и джем.