— Но, так написано во всех учебниках по истории, — я недоуменно хмурился. — И вообще, как это только на Хельгу можно было положиться? На эту милую, добродушную женщину, эдакую всеобщую мамочку? — почему-то Хельга Хаффлпафф у меня ассоциировалась с мадам Спраут. — И про Ровену ты конечно загнул. Если она ни с кем не спала, как у нее дочь получилась? Вон ее призрак до сих пор в башне Равенкло обитает.
— История, — протянул Салазар задумчиво. — Вот значит как. А я то думал, что же еще не дал тебе, вроде в магии ты сейчас со мной на равных, ну это-то как раз не удивительно, Фолты всегда самыми сильными из темных были, в ментальной так вообще. Ну, значит, будем учить историю.
— Ты сейчас о чем говорил?
— Да ни о чем, так, мысли вслух, — улыбка на его лице казалась вымученной. — Значит история. И начнем мы пожалуй с… Нет, вот все-таки, скажи мне откуда ты взял, что Хельга, этакая хрупкая ромашка была? Дочь викинга, она могла Годрика в бою на мечах по стенке размазать. Да и в магическом плане даже я ее побаивался, если что. А в лесу, так у нее все по струнке ходили, начиная с кентавров. Да и ученики у нее были такие же. Первыми никогда не лезли, занимались своими делами, но если прижмет — могли показать всем, что не надо приставать к занятому человеку. Про Ровену не знаю, — добавил Салазар неохотно. — Мужа у нее точно не было. Видимо с кем-то закрутила, но это уже после моей смерти, похоже, произошло. Я не сразу в фантоме возродился, довольно много времени на данное действо ушло.
Ой, что-то мне вдруг сильно захотелось с хаффлпаффцами дружить. Или, по крайней мере, под горячую руку им не попадаться. Вот так и начинается пересмотр ценностей. Интересно, а кроме меня кто-нибудь знает, что самый спокойный факультет одновременно является самым опасным? А я еще удивлялся, когда хроники турниров Трех Волшебников просматривал, чего это вдруг все чемпионы от Хогвартса были как раз с Хаффлпаффа? Теперь понятно.
— Знаешь что, давай займемся уроками чуть позже. У меня пока эмоции не улеглись от твоих признаний. Я могу такого наговорить, — голос Салазара выдернул меня из размышлений. — Вот скажи мне, эта байка насчет чудовища, это что, правда? Нет, не отвечай, сейчас дух переведу, а ты пока вот такую мысль подумай. Даже если бы я действительно оставил василиска в моих покоях, не потому, что умер от старости, а змей меня пережил, а вот для того самого, что из баек, как по-твоему он находил бы магглорожденных? Как бы он сортировал студентов? Родовое дерево просил бы быстренько изобразить? Совсем ума нет у людей, если они такие слухи распускают и верят в них. Это — змея! Пусть волшебное, но животное. Все, иди отсюда, завтра будем разговаривать.