— Просссстите, эрла Мила. Я был не сссдержал и разозлил вассс. Больше этого не произойдет.
— Да, что вы говорите, молодой чел… мммм… террианец. Прежде чем целовать меня и лапать, хоть бы представился. Знаешь, звать тебя зеленоволосым мне порядком надоело!
— Простите, эрла Мила. Но сказать свое личное имя я смогу вам лишь после седьмой фазы, когда нити судьбы наши свяжутся воедино. Я не уверен, что ты… вы это захотите
— Аааа, как у вас все сложно! Ладно, уговорил, буду звать тебя Изумруд! А ты вообще совершеннолетний?
— Да, я уже воин! Мне можно покидать планету, клянусь, — гордо произнес террианец.
Мила внимательно смотрела на Изумруда, а в душе кроме пережитого шока и прочих приятных чувств, стало поднимать голову самодовольство. Никогда прежде мужчины не стояли на коленях перед ней, и уж тем более террианцы!
— Все равно, драгоценный мой, прежде чем так накидываться на понравившуюся девушку, нужны ухаживания: цветы, конфеты! — продолжала упорствовать девушка, сложив руки на груди.
— Конфеты?
Террианец пребывал в смятении: то, что требовала от него леара, было невозможно изготовить в полевых условиях. Вот если бы он находился в своей лаборатории!
Печально вздохнул, встал с колен, признавая свое поражение. Рыжая землянка навсегда останется для него, неприступной крепостью, будет манить к себе, а не сдаваться. Да и осталось у него не так много времени на станции, поэтому лучше просто наслаждаться присутствием в его жизни мимолетного не террианского счастья.
Мила с сожалением смотрела, как Изумруд встал с колен, с грустью смотря ей в глаза. От тоски, что плескалась в них, девушку неожиданно поглотила странная безысходность. Такое уже с ней было, когда она из кожи вон лезла, чтобы закадрить капитана станции. А он выбрал Аниту, ее подругу. Тогда Миле ничего не оставалось, как уступить, прекращая борьбу. И вот снова это противное чувство! Только появилось оно по отношению к террианцу. «Ну уж нет! Его я не отдам!» — решила красавица, порывисто обняв опешившего зеленоволосого.
Аром, запутавшись в поведении и чувствах леары, не знал, как правильно среагировать на нее. Лишь только улыбка коснулась его губ, как он услышал мысленный голос Алтара:
— Я велел тебе идти в класс, а не обниматься с землянкой в коридоре!
— Прости истар! С твоего позволения, я удерживал ее. Она хотела идти к тебе!
— Ну и пустил бы, посмотрела бы на меня, поиздевалась очередной раз. А сейчас твоя привязка к ней крепнет! Ты же должен понимать, что наставник не разрешит тебе ее взять с собой. Он разорвет привязку и даже слушать ни тебя, ни нас не станет! Отцепи ее уже от себя, а то, как пиявка на тебе повисла!