Поначалу из соображений безопасности Бен настоял на том, чтобы они использовали побольше крючьев, отчего вся стена приобрела такой вид, словно по ней поднимались дамы или немцы. Но уже совсем скоро они стали делать короткие и крутые подъемчики с более присущей англосаксам экономией «слесарни». Одна проблема, однако, так и продолжала обуревать Джонатана, заставляя его злиться на себя. Посреди искусной и четкой серии движений он ловил себя на том, что начинает бороться со скалой, поддаваясь естественному, но роковому стремлению прижаться к ней всем телом. Это не только лишало его рычага для тех точек, которые давали опору только в динамике, но и не давало посмотреть вверх на предмет подходящих трещин в стене. Как только альпинист прижимается к скале, он попадает в страшный цикл: незаметное накопление страха заставляет его начать обнимать скалу, объятия ослабляют опору для ног и не позволяют увидеть точки для захвата, которые могут оказаться в пределах досягаемости. И эта опасность, уже настоящая, дополнительно усиливает изначальный страх.
В одном случае, уже после того как Джонатан решил, что преодолел это дилетантское поползновение, он вдруг обнаружил, что снова попал в этот порочный крут. Его триконям стало не за что зацепиться, и он внезапно сорвался.
Он летел только три из тех сорока футов, которые отделяли его от скал внизу. Веревка дернулась и намертво остановила его. Он, вращаясь, повис на ней. Крюк попался надежный.
— Эй! — крикнул сверху Бен. — Какого хрена ты там делаешь?
— Вишу на крюке, жопа! А ты что делаешь?
— Удерживаю твой вес своей сильной и опытной рукой, а заодно любуюсь, как ты там висишь на крюке. Очень элегантно смотришься. Чуть глупо, но оч-чень элегантно.
Джонатан со злостью оттолкнулся от скалы, качнулся взад-вперед, но ухватиться ни за что не сумел.
— Да ты что, старик! Подожди минуточку. Ничего там не делай. Просто отдохни немножко.
Джонатан болтался на веревке, чувствуя себя полным идиотом.
— Теперь сосредоточься и подумай. — Бен дал ему на это минуту. — Знаешь, в чем твоя ошибка?
— Знаю! — Джонатан злился и на себя самого, и на Бена, вздумавшего его поучать.
— Тогда скажи мне.
Бойко, как назубок заученный текст, Джонатан продекламировал:
— Я жму на скалу.
— Правильно. Теперь давай обратно на стенку и будем спускаться.
Джонатан глубоко вздохнул для прочистки мозгов, оттолкнулся, качнулся назад и оказался на стене. В течение всего спуска он двигался размеренно и точно, выбросив из памяти вертикальное притяжение земли и естественным образом реагируя на притяжение диагональное, образуемое веревкой и весом его собственного тела. Это притяжение не позволяло ему вновь прижаться к скале.