– Окей.
– Постарайся не выглядеть слишком возбужденным.
– А почему ты думаешь, что мы поладим?
Эта фраза вышла у меня слишком резкой, даже немного возмущенной. Но если она и обиделась, то не показала виду.
– Только не позволяй ей много пить.
– А это проблема?
Она пожала плечами.
– Стеф – девочка, привычная к вечеринкам, если ты понимаешь, о чем я. Кстати, ее так зовут, Стефани.
Прибежал Джонас, рассыпаясь в улыбках и извинениях. И мы пошли на вечеринку, идти было всего три квартала. Джонас уже показывал мне здание, в котором собирался клуб Шпее, кирпичный таунхаус с высоким забором и садом. Я тысячу раз мимо него проходил. Обычно вечеринки в колледжах – дело шумное, слышное издалека, но тут всё оказалось иначе. Не было никакого намека на то, что внутри что-то происходит, и я на мгновение подумал, что Джонас день перепутал. Он подошел к двери и достал из кармана смокинга брелок с одним ключом. Я уже видел этот ключ лежащим на его секретере, но до этого момента не знал, для чего он. Брелок был сделан в форме медвежьей головы, эмблемы клуба Шпее.
Мы вошли внутрь следом за ним. Оказались в пустом фойе, пол которого был выкрашен в черные и белые квадраты, будто шахматная доска. У меня совершенно не было ощущения того, что я пришел на вечеринку – скорее будто меня выбросили с парашютом в совершенно чужую страну. Всё вокруг было выдержано в темных тонах, мужских, а для здания, где живут студенты, всё выглядело слишком аккуратным. Послышался стук слоновой кости, где-то рядом играли в бильярд. На пьедестале в углу стоял большой медведь – не плюшевый, а настоящее чучело медведя. На задних лапах, вытянув вперед передние, когтистые, будто намереваясь разорвать невидимого противника, напавшего на него. (Или сыграть на пианино.) Сверху доносился гомон голосов выпивших людей.
– Пошли, – сказал Джонас.
Он повел нас вверх по лестнице. Снаружи здание выглядело обманчиво скромно с точки зрения размеров, но не изнутри. Мы поднимались, двигаясь на шум толпы, исходивший из двух комнат, двери которых выходили на верхнюю площадку.
– Джоу-мэн!
Как только мы вошли, шея Джонаса оказалась в захвате у здоровенного рыжеволосого парня в белом пиджаке. У него было румяное лицо и небольшое брюшко бывшего спортсмена.
– Джоу-мэн, Джоу-Джоу, проныра этакий.
Он вдруг неожиданно чмокнул Джонаса в щеку.
– И да, Лиз, позволь сказать, что нынче ты выглядишь особенно классно.
– Учтем, – ответила Лиз, закатив глаза.
– Разве она не любит меня? Разве она меня не любит, я спрашиваю?
Продолжая обнимать Джонаса, он с деланой тревогой посмотрел на меня.