– Хватит пялиться, парень.
Я почувствовал, что краснею.
– Извини.
– Ты же мужчина, что поделаешь. Все вы, будто игрушки на веревочке. Должно быть, ужасно так жить.
Последний штрих, и она сделала шаг назад. Этот румянец на ее щеках, она что, тоже покраснела?
– Вот и готово. Посмотрись в зеркало.
Она достала из сумочки маленькое зеркало и дала мне. В корпусе из какого-то гладкого материала, похожего на полированную кость, будто излучающего чистейшую женскую энергию. Открыв футляр, я увидел внутри маленькое круглое зеркальце и пудру телесного цвета. В зеркальце я увидел свое лицо, а ниже – безупречно завязанный узел галстука.
– Идеально, – сказал я.
Раздался водопроводный стон, и вода в душе перестала литься. Я слегка опомнился. Я совершенно забыл про своего товарища по комнате.
– Джонас! – крикнула Лиз. – Мы опаздываем!
Он ворвался в комнату, придерживая рукой обернутое вокруг пояса полотенце. У меня было ощущение, что меня застали за тем, чего мне не следовало делать.
– Ну, вы тут оба будете стоять и смотреть, как я одеваюсь? Если только…
Он поглядел на Лиз и выразительно поддернул полотенце, будто дразнящий зрителей танцор.
– Не желаете получить удовольствие, мадемуазель? – сказал он по-французски.
– Давай быстрее, а? Мы опаздываем.
– Но я же по-французски спросил!
– Тебе стоит поработать над акцентом. Благодарю покорно, подождем тебя снаружи.
Она схватила меня за руку и развернула к двери.
– Пошли, Тим.
Мы спустились по лестнице во двор. Субботним вечером кампус жил своей собственной жизнью: все просыпались тогда, когда остальной мир уже начинал отходить ко сну. Отовсюду звучала музыка; в темноте перемещались силуэты смеющихся людей; голоса заполняли темноту повсюду. Когда мы вошли в крытый переход, мимо нас пронеслась девушка, одной рукой придерживая подол платья, а в другой была бутылка шампанского.
– У тебя всё получится, – заверила меня Лиз.
Мы встали у ворот.
– Я выгляжу нервным?
Конечно, именно так я и выглядел.
– Всё, что тебе надо делать – вести себя, будто ты там свой. На самом деле в этом и весь смысл. Как и во всём, по сути.
Здесь, без Джонаса, она вела себя несколько иначе, более философски, будто человек, уставший от мира. И я чувствовал, что это ближе к ее истинной сути.
– Забыла сказать, – начала Лиз. – У меня есть кое-кто, с кем я бы хотела тебя познакомить. Она будет на вечеринке.
Я даже и не знал, что об этом думать.
– Мы двоюродные сестры, – продолжила она. – Она учится в Бостонском.
Это предложение сбило меня с толку. Мне пришлось напомнить себе, что то, что случилось наверху, было невинным флиртом, не более того. Что она подруга другого парня.