Следует подчеркнуть, что полицейский произвол в этой области определенным образом поощряется Верховным Судом США. Буквально от решения к решению гарантии прав личности в уголовном процессе толкуются все более ограниченно и в пользу расширения прав полиции, а поскольку акцент переносится на охрану „закона и порядка” или „социальной устойчивости” правовые гарантии для лиц, привлеченных к уголовной ответственности, становятся все более ограниченными. Обратимся для примера к вопросу обеспечения гарантий прав личности в уголовном процессе США. По решению Верховного Суда США от 1961 года (в котором содержалась отсылка к IV-й поправке Конституции) полиция при производстве обыска могла изымать только те предметы, которые были описаны в ордере на обыск. Однако в 1973 году Верховный Суд принял другое решение, наделяющее полицию правом производить обыск без ордера в любом помещении и использовать в качестве доказательств любые изъятые при этом предметы.
А вот другой пример. В 1975 году Верховный Суд США принял решение, согласно которому незаконно полученные полицией доказательства могут быть использованы обвинителем во время судебного разбирательства>101. Подобных примеров в деятельности Верховного Суда США великое множество.
Расширение сферы полицейского влияния находит отражение не только в практической деятельности, но и в законодательстве. Ни для кого не секрет, что сложившаяся в настоящее время в империалистических государствах правовая регламентация полицейских полномочий открывает вполне определенные возможности для полицейского произвола. Не случайно законодатель при определении дозволенных действий полиции использует, как правило, самые общие и туманные формулировки, что растворяет конкретные критерии правомерности ее деятельности, создавая основу для внеконституционного расширения полномочий полиции. Конечно, в буржуазном законодательстве имеются нормы, ограничивающие полицейские полномочия. „Однако эти нормы, — пишут французские исследователи, — совершенно не соблюдаются во время операций по поддержанию порядка. Это свидетельствует о разрыве между классической буржуазной законностью и современной репрессивной практикой”>102.
Полицейским надзором охвачены теперь почти все основные сферы жизнедеятельности, свободного мира”, сферы публичных и частных интересов. Именно полицейские власти оказались той государственной инстанцией, которая во многом определяет границы таких конституционных принципов, как свобода союзов, свобода печати, неприкосновенность личности, жилища и т. д. Полицейская игра „в конституцию” — это игра без правил; общепринятые нормы человеческого общения здесь вряд ли вообще применимы, а правовые установления в духе „высокой гражданственности” превратились в жалкую фикцию.