Вместо ответа Андре улыбнулся и окутался мерцающим зеленоватым маревом. Оно на миг замерло, словно множество принюхивающихся змеек, а потом коснулось Тиль, обдало прохладной свежестью с легким привкусом мяты и можжевельника. В отличие от багровых щупальцев шевалье Маньяка, дар Андре ласкал и баюкал, обещая безопасность и заботу. А еще он словно звал ее – выйти на свет, поиграть, словно шаловливый котенок трогал лапкой. И Тиль позволила себе расслабиться, выпустить то, что пряталось внутри нее…
Она сама не поняла, как оказалась в объятиях Андре, их губы встретились, а весь мир провалился куда-то к чертям собачьим.
– Мы с тобой одной крови, – ошарашенно шепнула Тиль, когда поцелуй закончился.
– Одной, – согласился Андре. – Ты умеешь спрашивать их?
– Кого? – не поняла Тиль. – Мышей и тараканов?
– Тех, кто когда-то был живым. – Андре обвел пальцем ее губы. – Ты не училась пользоваться своим даром.
– У меня не было учителя, – пожала плечами Тиль. – Только одна старая книга, и ту я нашла совсем недавно и едва начала читать.
– Это очень просто, смотри…
Ключ они и в самом деле нашли, а затем вскрыли сейф. Читая закладную, Андре хмурился и ругался под нос, а вдова Пиаль опускала глаза, словно это она была виновата в том, что шевалье Пиаль оказался пьяницей, самодуром и мотом. Наверняка еще и бил жену, вон как она вздрагивает, стоит мужчине чуть повысить на нее голос.
– Вам мэтр Шмеер сказал о трехстах пятидесяти империалах? – бесстрастно спросил Андре, досмотрев бумаги.
– Да, шевалье.
– Он соврал. Вы должны ему только двести.
– Но как же?.. – Глаза вдовы Пиаль опять наполнились слезами. – Ведь он…
– Бесчестная дрянь, – отрезал Андре. – Забирайте бумаги и ключ от сейфа и никому не отдавайте. Даже не показывайте и говорите, что ключ у вас. Если мэтр Шмеер вздумает требовать деньги до конца этого месяца, пригрозите, что обратитесь к главе гильдии с жалобой. Но я уверен, что мы решим вопрос с закладной гораздо раньше.
– Благодарю вас, шевалье де Грасси.
– И пока дело не решено, молчите о моем участии. Ради вашей же безопасности.
Мадам обещала молчать, как мертвая, и Андре с Тиль украдкой переглянулись. Теперь их связывала еще и общая тайна.
К Жозефине они возвращались, не разнимая рук, и всю дорогу разговаривали – о ростовщиках и банках, о политике и реформах, об Институте благородных девиц. В отличие от Товиля, Андре даже в голову не пришло заявить, что проект Жозефины обречен на непонимание и провал. Напротив, он азартно включился в планирование, рассказал Тиль о некоторых особенностях современного образования, восхитился ее прогрессивными взглядами. За ужином к их диалогу присоединилась Жозефина, всецело одобрившая идею арендовать дом у вдовы Пиаль, и она же предложила им остаться на ночь, просто так, по-дружески.