– Длительное ментальное воздействие светлого плана…
– Не смейте лгать, – взвился Пресветлый. – Единый покарает вас, отродье Тьмы!..
– Молчать, – приказал император. Тихо, без малейшей примеси магии, но святошу буквально отбросило на пару шагов назад. – Еще слово, и вы умрете.
По знаку императора двое гвардейцев из тех, что окружали Себастьена, шагнули к Пресветлому и вытащили шпаги из ножен. Андре мог бы поклясться, что оба уже мысленно попрощались с жизнью, но на гневные взгляды святоши никак не прореагировали. Отличная дрессура, браво, Джеймс!
– …светлого плана, сир, – невозмутимо продолжил командор. – Судя по степени поражения естественной ментальной защиты, от трех до восьми лет. Плюс следы кратковременной одержимости, не более часа, сир.
– Мой сын дееспособен?
– Сомнительно, сир. Разум слишком долго подвергался воздействию, весьма тонкому воздействию. Осмелюсь предположить, вмешательство вашей покойной бабушки стало возможным лишь по причине ослабления воли и понижения порога критического восприятия его высочества.
Император длинно и витиевато выругался, а затем уставился на герцога Конте:
– Ну?!
– Все так и есть, сир. Мне жаль, но его высочеству требуется целитель душ.
– Кто, Конте, я спрашиваю тебя, кто это сделал?! – Император привстал, опершись руками о стол.
– Ментальная и светлая магия, сир. Как верный сын Храма, я не смею прямо обвинять… – Конте кинул выразительный взгляд на взбешенного святошу.
Тот молчал лишь потому, что у его горла уже блестел клинок, но по его взгляду было понятно: анафеме он предаст всех, начиная с Конте и заканчивая мышью, видевшей его унижение из дырки под плинтусом.
– В магические оковы, – велел император, не глядя на Пресветлого.
Император не успел договорить, как Пресветлый подернулся золотистой дымкой и в кабинете прогремело:
– Да ввергнутся в преисподнюю отринувшие меня!
С последним словом дымка вспыхнула, ослепив Андре, что-то загрохотало, затрещало… Когда радужные пятна перед глазами поблекли, и он смог хоть что-то рассмотреть, Пресветлого в кабинете не было, а оба гвардейца, охранявшие его, валялись на полу без сознания. Остальных тоже разбросало к стенам, один император остался сидеть в своем массивном кресле, утирая рукавом градом катящиеся из глаз слезы.
– Что расселись? – рявкнул император. – Найти его и казнить к демонам собачьим! Быстро!
Всех тут же вымело из кабинета, и в первых рядах – Мориса и Андре, которые ближе всех оказались к дверям.
Они почти успели нырнуть в неприметную дверь, ведущую из императорских покоев в покои младшего принца, как Андре что-то спутало по рукам и ногам.