– Шевалье Д'Амарьяк, – раздался приторно-ласковый голос Жозефины. Такой приторный, что Матильда сразу поняла: мадам ей не поможет. А если шевалье извращенцу вздумается ее изнасиловать, еще и подержит. Потому что боится его до усрачки.
– Что же вы не сообщили мне, что у вас такое чудесное пополнение? Нехорошо.
Матильда спиной почувствовала, как Жозефина вздрогнула и прерывисто вздохнула.
– Как, неужели вы не получили приглашение на сегодняшний вечер? – Мадам частила. – Я посылала с курьером. У нас сегодня новая программа, эротические танцы. Мадемуазель помогает с организацией…
– Потом, – оборвал ее маг. – Подай мне обед и бокал контьера через час. В комнату Мими.
– Да, шевалье. – Мадам не позволила себе ни намека на обиду.
А Матильда на миг зажмурилась. Смотреть на Д'Амарьяка она не могла и не хотела, как и принимать участие в собственном изнасиловании. Пусть делает с бревном что хочет, извращенец. А она… она будет думать об Англии. И мести. Она обязательно найдет способ отомстить мерзавцу. Рано ли поздно.
– Мими, что ты застыла столбом? Проводи шевалье Д'Амарьяка и будь нежна! – В голосе Жозефины прозвучало предупреждение, вот только Матильде оно не пригодилось. Нежна? С этим? Да ее трясет от отвращения! – Шевалье Д'Амарьяк наш самый дорогой гость!
Матильде очень хотелось сказать все, что она думает о гостях-извращенцах и честности Жозефины, но она подозревала, что от скандала толку не будет. Этот шевалье, мать его жаба, лишь порадуется бесполезному сопротивлению.
Ага. Сопротивлению, значит, порадуется… ну точно! Жозефина же сказала – будь нежна. Понял, не дурак, дурак бы не понял…
Глубоко вдохнув и задержав дыхание, чтобы немножко успокоить бешеный пульс, Матильда кинула на шевалье внимательный взгляд. Извращенец – определенно. Наверняка садист. Заводится от сопротивления. Что ж, если невозможно избежать насилия, можно хотя бы обломать ему кайф. Расслабиться. Притвориться няшечкой.
Все внутри нее орало и возмущалось, требовало убить сволочь на месте и сплясать на трупе, но Матильда заставила себя расслабить плечи, разжать кулаки и мило улыбнуться.
– Идемте, дорогой гость. – Она бы пропела, если бы не горло чуть меньше перехватывало, но ничего, и так сойдет.
Судя по нахмуренным бровям шевалье, покладистость ему не понравилась.
Вот и хорошо. Вот и отлично. Я буду милой девочкой, ты расслабишься, зазеваешься, а у меня на кровати такие прекрасные мягкие подушки… и руки у меня сильные…
О черт. О чем она думает? Какие подушки?! Даже если ей удастся придушить мерзавца, ее же саму за это убьют! Сошлют на каторгу, что еще хуже! И никакой юрист не поможет. Нет, нет, надо как-то это пережить. Перетерпеть. Без истерики и агрессии.