«Вернись на свое место», сказал он.
«Нет! Оттуда мне будет плохо видно Арану, а я не хочу пропустить выход этой красавицы».
«Лири!», гневался он.
«Что? Накажешь меня?», спросила с вызовом.
Его глаза потемнели, но не от злости, а от желания, он буквально пожирал меня глазами.
Сейчас он не догадывается, что я им манипулирую: слишком взволнован, а ему нужно успокоиться, и помочь ему могу только я.
Кир встает, проходя мимо меня, хватает меня в охапку и ведет за собой, заводит в небольшую комнату с диванчиками и столом, явно предназначенную для приватных бесед, закрывает дверь и припечатывает меня к этой самой двери телом и губами. Он рычит, когда я за волосы оттягиваю его голову и впиваюсь в его губы. Кир уже сдирает с меня одежду, позволяя сделать с ним то же самое.
— О, Лири, что ты со мной делаешь… — шепчет он, когда мы уже насладились друг другом, но все еще обнимаемся.
— Я не могу видеть, когда ты сам не свой, — с этими словами глажу его лицо. — Почему обо всем я узнаю от Роука?
— Потому что это мои заботы, а не твои, — отрезает он.
— Дорогой муж, привыкай. Сейчас все твои и мои заботы стали нашими, — строго сказала ему и после поцелуя прибавила. — Тебя могут обвинить в пропаже Араны?
— Этот Люкрон такой же коварный, как и мой дядя, — процедил Кир, протянул мне брошенную на пол одежду, принялся поправлять сначала мои и потом свои волосы.
— И ты боишься, что его гнев может быть направлен на меня, поэтому спрятал среди дружинников?
Он прижался лбом к моему лбу и ничего не ответил.
— Кир, наш с тобой союз подтвердил Создатель. Что нам какой-то там король Хору? — бодро улыбнулась ему. — Я прошла через миры, чтобы вернуться к тебе, нам суждено быть вместе, любимый.
— О, Лири, — прошептал он, — ты впервые сказала, что любишь меня.
— Люблю. Очень люблю. Жить без тебя не могу. Разве я тебе не говорила?
— Словами — нет.
Ох, какое досадное упущение. Я крепко обняла его.
— Я люблю тебя, Кир, — приласкала и поцеловала мужа.
— Моя Лири! — выдохнул он, а я чувствовала, что мы готовы продолжить, не дожидаясь ночи.
Но Кир нехотя отстранил меня от себя и у зеркала продолжил приводить себя в подобающий правителю вид.
Как ни в чем не бывало, мы вернулись в тронный зал, я изображала покорность и смирение, меня же сейчас наказывали за непослушание, но стояла там, где мне все было хорошо видно, то есть перед Лои, рядом с Роуком.
— Я думаю, что каждый житель этого дворца скажет тебе спасибо за то, что с этого дня в первую очередь гнев князя будет направлен на тебя, потому что только ты можешь так виртуозно выводить его из себя, — негромко проговорил воин.