— Ну, будет, Гена! — недовольно высказалась Марина. — Полно дурачиться!
Но только Гена не отвечал. Он неловко дернулся на полу, а потом вытянулся и недвижимо замер. Все словно остолбенели. Марина бросилась к мужу и стала трясти его:
— Гена, Гена, да что с тобой!
Но тот не отвечал, и только голова его безвольно моталась по полу.
— Марина, оставь его! — гаркнула продюсерша Эльвира. А потом обратилась ко всем: — Есть здесь врач? Умеете оказывать первую помощь? — Меня когда-то, в школе милиции, учили — но было это кучу лет назад, и к живому человеку свои скромные умения я бы применять никогда не рискнул. А так как никто, включая меня, не двинулся с места, она бросила: — Надо вызывать «Скорую», — схватила свою сумочку и нажала на телефоне кнопку быстрого доступа.
Дальнейшие события показали, насколько современный человек, не исключая такого бравого мэна, как я, бывает беззащитен и беспомощен перед лицом вдруг нагрянувшей смерти. Да, мы попытались что-то сделать. Неумело орудовали, вроде осуществляя искусственное дыхание. Расстегнули Гене рубашку до пупа. Пытались вдувать ему воздух в рот. Но все было бесполезно. Он не шевелился и не дышал. Постепенно до нас стал доходить весь ужас создавшегося положения. Прямо на наших глазах уходил из жизни сравнительно молодой, полный жизни (несмотря на всю свою худобу) человек. Да, практически — ушел. Он не дышал, лицо его замерло и обострилось. И мы ничем не смогли ему помочь, только растерянно и бестолково толкались у тела. Марина подложила своему мужу подушку под голову. Она тихо заплакала. Полный ее сын Андрюша выглядел остолбеневшим — проводок из уха он тем не менее не вынул. На пороге кухни стояла и смотрела во все глаза на происходящее Ариша.
Примерно через двадцать минут — удивительно быстро, учитывая чертову даль, в которую мы забрались, — явилась «Скорая помощь». Фельдшер со скучающим лицом послушал пульс, даже приладил на безжизненной руке хозяина манжетку переносного кардиографа. Но из прибора потянулась печальная, ровная, не отягощенная зубцами линия. Все было кончено. Фельдшер снял с дивана покрывало и накрыл им бедного хозяина с головой.
— Внезапная смерть, — проговорил он на прощание. — Возможен криминал. Я должен сообщить в полицию.
Марина снова заплакала. На лице брата Вениамина вдруг промелькнула мгновенная торжествующая гримаска. И только прислуга Арина, прибежавшая из кухни, вдруг бросилась сверху на прикрытое пологом тело Гены и стала по-бабьи причитать над ним и плакать.
Я подошел к кушаньям и напиткам, что потреблял перед смертью покойный. Понюхал. Его бокал источал очевидный запах миндаля.