* * *
Увиденное после обретения сознания шокирует. Рубка превратилась в кусок оторванного помещения с отвалившимися фрагментами внутренней обшивки, местами возникают разряды замыканий, осыпая порванную как бумагу палубу искрами. Каналы технических рукавов торчат, вывороченные и погнутые. Из разрывов свисают куски шлейфов, трубки испускают газ, из некоторых капают технологические жидкости, применяемые в поддержании жизнеобеспечения корабля. Ко всему прибавилась копоть от пожара.
Сводку разрушений смотреть страшно, отсутствие двух стен говорит само за себя. Это только тут, в рубке, а что творится в других отсеках… Экзоскафандры справились у всех членов экипажа, приведённые автоматикой в самый мощный режим защиты. Это помимо сработавшей индивидуальной защиты ложементов. Прозрачная бронированная наноматерия появилась из скрытых полостей, прикрыв тела дополнительно. Кресла превратились в изолированные коконы.
Скафы, когда явная угроза миновала, приняли форму средних по бронированию, для уменьшения неудобств передвижения. В данном положении пробираться через завалы и разрушения в тяжёлой броне весьма затруднительно. Активировал открытие защиты, выбираясь нашёл взглядом ячейки с оружием и хранилища инструментов первой необходимости. Часть утрачена вместе с фрагментами корабля, но пара-тройка отсеков целы. Уже хорошо.
Не вовремя посетил вопрос о причине нападения. В голову ничего из ответов не пришло, атаковали нас сразу, без попыток организовать сеанс связи и предъявлений ультиматума. Сомневаюсь, что Ротанда находится в состоянии войны, об этом Оливия знала бы, такие вещи не исчезли из её памяти, если подумать и вспомнить. Освещение так себе, источники автономные, тусклые. Что находится за проломом снаружи корабля непонятно, не видно ни черта. Отложил изучение пространства за бортом, занявшись командой.
– Шорох, ты что-ль? – Пасечник подал голос. – Помоги, а?
Голос друга раздался в шлеме, тактическая связь заработала автоматически.
– Нейроинтерфейс активен? Пас, учись управлять доступными средствами, – напомнил о самостоятельности.
– А, точно! – он спохватился. – Кавардак, голова кружится и окна интерфейса слетели. Восстанавливаю.
– Давай, шустрее выбирайся и подключайся, – подбодрил друга. – Поможешь с остальными прояснять ситуацию, – озадачил парня, глядишь на шок времени не останется. – Ты не ранен, кстати?
– Нет, вроде цел. Не помню последнего момента, когда корабль нырнул в кратер.
– Ничего интересного, расскажу или скину запись, – отмахнулся и отыскал остальных.
Я рассматривал нагромождение из кресел членов команды, целых, превратившихся в защитные коконы. Сорванные с мест ударом, они хаотично валяются у уцелевшей стены, вперемешку с кусками основной панорамы обзора и контрольных приборов. Целы все, о чём сообщают персональные коммуникаторы. Биометрические показатели доступны капитану, чем я воспользовался, проверив информационные сводки каждого. Ребята в полном порядке, произошла отключка сознания, и только.