– Кому молчим? – раздался вопрос на чистейшем русском языке.
От неожиданности я невольно вздрогнул и открыл глаза. Уставился на всё ещё нагую девушку, пребывая в ступоре, с офигевшим, наверняка глупым выражением и открытым ртом. Изумление? Нет – шок.
– А-а-а? Как же… Это? – выдавил из себя, спешно отводя глаза, но плохо получилось, не смотреть на неё сложно.
Как сказал бы Старик: «Нет слов, одни междометия остались!»
– Как-как? Задницей об сопло, – непривычно витиевато выразилась. – Лежать долго собрался?
– А где спасибо за спасение? – перебил разгорающийся наезд вопросом, предположив, что девушка скоро материться начнёт – точно, матершинница инопланетная попалась.
– В расчёте, – отмахнулась, усаживаясь на корточки рядом. – Рот прикрой и пялится перестань, а то выглядит так, типа впервые видишь что-то.
Ещё и вредина с примесью циника – подумав, добавил в характеристику к пункту про мат. Хотя могу и ошибаться, вдруг это такая реакция на кризисную ситуацию? Или, может быть, это общая особенность девушек как биологического вида? Запросто может. Пока размышлял, гостья разнервничалась от нетерпения. Диалог ей подавай, а не пялится на неё – ой, как сложно. Подозрение о конце относительно спокойной жизни переросло в уверенность. Старик, кажется, называл это загадочным словом «подженился».
* * *
Оливия очнулась, осмотрела помещение, одновременно проводя детальное сканирование ментальной составляющей. В зоне прямой видимости спит абориген, в ауре враждебности нет. Запустила общую диагностику – повреждения есть, с ними работают биосимбионты, состояние удовлетворительное, не требующие дополнительного медикаментозного вмешательства. Получила сжатую информацию о ранениях, отчёт о возможных причинах и общее время необходимое для полной ликвидации последствий. Нейросеть выходит из состояния гибернации и подгружает базы.
Оценила объём полученной информации, можно запускать обработку, чтобы определить уровень эволюционного развития, научный и технический потенциал, используемые технологии местными аборигенами. Тридцать минут внешнего покоя с внутренней концентрацией, закончились обобщённой сводкой и подтверждением готовности к выполнению миссии. Стоп. О какой миссии идёт речь? Нет ответа. Миссия и всё? Так не бывает.
Самое странное ожидало дальше, когда девушка попыталась ответить на основной вопрос, на вопрос о самой себе. Пустота – нет никакой информации. Хотя нет. После экстренного сканирования массивов памяти нейросети, нашлись обрывки повреждённых или затёртых данных, разрозненных, ничего толком не поясняющих. Скорее, похожих на инструктаж, или свод последовательных действий в той или иной ситуации. Надо полагать, применимо к загадочной миссии.