— А что было потом?
— Он так и не отказался от выполнения своего «задания». Он убежден, что Андзаи снова возродит культ, и искренне верит в то, что бог Тескатлипока разрушит мир, если не выплатить ему долг кровью.
Ивата остановился у торгового автомата и купил две баночки холодного кофе.
— Как он вообще может жить такой жизнью? Одновременно в сегодняшнем дне и в каких-то древних мифах?
Уголки рта Хаяси дрогнули, и она пожала плечами.
— Люди издавна использовали мифы, чтобы объяснять необъяснимое.
— Сможем ли мы когда-нибудь выяснить, что вызвало у него разрыв с реальностью?
— Сложно сказать. Однако он довольно долго принимал ЛСД. Это не тот наркотик, к которому быстро вырабатывается привыкание, однако Акаси определенно страдает расстройством восприятия, вызванным постоянным приемом галлюциногенов. Фактически его галлюцинации продолжаются непрерывно. Информация переполняет кору головного мозга, прошлое и настоящее сливаются воедино, а окружающие предметы начинают мерцать, то появляясь, то пропадая. Возможно, Акаси интерпретирует реальность как неподвижный посторонний мир, который мы с вами воспринимаем как данность. Это, должно быть, очень страшно.
«Реальность — для выживания, фантазия — для жизни», — сказал про себя Ивата.
Где-то вдалеке лаяла собака. Он вспомнил лицо Акаси, нависавшего над ним, и вновь почувствовал, как лезвие разрывает его плоть. Это воспоминание не вызвало у Иваты никаких неприятных ощущений. Но почему-то ему захотелось коснуться шрамов, скрытых одеждой.
Они обогнули группу пожилых туристов, суетившихся вокруг особенно живописной рощицы сакур. Хаяси смяла пустую банку и сунула ее в карман.
— Эми, я хотел поблагодарить вас. Ваше заключение об Акаси произвело в суде настоящий фурор.
— Я очень рада, что они не посадили вас в тюрьму, — улыбнулась она.
Некоторое время они шли в молчании.
— Могу я задать вам личный вопрос? — Она пристально взглянула на него. — Что вы чувствовали, когда поймали его?
— Ну… не знаю. Я помню, как сидел в больничной палате и плакал без какой-либо видимой причины. Это была очень странная реакция.
— Если я вправе это сказать, то, мне кажется, это совершенно нормальная реакция.
Придорожный ручей все так же весело журчал. Три кошки, с трудом цепляясь за обнажившиеся корни дерева у самой воды, пытались поймать карпа. Ивата и Хаяси остановились, залюбовавшись ними.
— Косуке? — произнесла она, будто пробуя его имя на вкус.
— Да?
— Все в порядке?
— Вроде да, — пожал он плечами. — А по правде говоря, не знаю.
— Что вы чувствуете, думая о Хидео Акаси?