Синдо посмотрел в окно и потер нос, видимо сломанный еще в юности.
— Завтра утром чтоб как штык здесь. И никаких допрасходов.
— Спасибо.
— Сакаи, возьми с собой обе униформы. И обязательно надень для этих сволочей синюю.
— Слушаюсь. — Ее голос дрогнул.
Они вышли из кабинета шефа. Морото с дружками нигде не было видно. Они снова прошли через огромный общий офис и вызвали лифт. Как только двери за ними закрылись, она повернулась к нему на каблуках и зашипела:
— Таскаться по притонам ты мог послать любого придурка. Что, один день и все, пошла ты лесом? Разве я не сделала все, что могла?!
— Конечно, сделала. Но придурки упускают детали. А у тебя и глаз наметан, и язык остер. Именно это мне и нужно для поисков Кийоты.
— Чушь собачья.
Она протянула ладонь, и он отдал ей ключи. На парковке она молча направилась к «тойоте». Ивата поднялся по лестнице, вышел на улицу и потащился к подземке.
Штаб-квартира «Ниппон Кумиай» располагалась в районе Такаданобаба, в неприметном трехэтажном здании в глубине улицы. С виду то ли турагентство, то ли языковая школа. Сакаи велела двум офицерам дожидаться ее снаружи. Она показала значок молодому человеку у стойки и направилась в офис, не обращая внимания на его протесты. Она стукнула в дверь и вошла в кабинет, стены которого были увешаны черно-белыми фотографиями в рамках. Пахло сигарным дымом, мужским одеколоном и потом. Невысокий человечек лет пятидесяти с гладко зачесанными волосами восседал за чересчур массивным для него столом. Очки на его приветливом, круглом, как луна, лице смотрелись мелковато.
— Да?
В его голосе сквозило приятное удивление при виде молодой женщины. Когда Сакаи показала ему удостоверение, выражение его лица не изменилось.
— Младший инспектор Сакаи. Первый отдел.
— Я Горо Онага. Присаживайтесь.
На столе Онаги стояли подписанные фотоснимки Жан-Мари Ле Пена и Саддама Хусейна — лицом к посетителю. Еще на одной сам Онага по-дружески обнимал бывшего министра безопасности. Над его головой висел огромный портрет мужественного красавца Юкио Мисимы, глядевшего прямо на любого входящего в кабинет. Он был изображен с руками скрещенными на груди, а ниже приводилась одна из его мрачных, загадочных фраз:
ТЫ МОЖЕШЬ ДОСТИЧЬ ИСТИННОЙ
ЧИСТОТЫ, ЛИШЬ ЕСЛИ ПРЕВРАТИШЬ
СВОЮ ЖИЗНЬ В ПРЕКРАСНУЮ СТРОФУ, ПИСАННУЮ КРОВЬЮ
— Первый отдел?
— Отдел убийств, господин Онага.
Он наигранно вытаращил глаза и откинулся на спинку стула.
— Чем же я могу вам помочь, младший инспектор? Сакаи обвела жестом кабинет:
— Чем вы тут занимаетесь?
— «Ниппон Кумиай» хранит исконный характер нации.