Хотя нет, не все. Герман — упрямый и настырный, его тяжелый взгляд темно-карих глаз порой путал до холодных мурашек. На вечеринке в честь совершеннолетия сестры он увидел, как во время танца один наглец положил руку мне на зад. Кровищи было…
Герман сломал ему нос, руку и несколько ребер, прежде чем их разняли. Связываться с таким безбашенным парнем станет только экстремалка, а я — нет, не хочу всю жизнь прожить как на вулкане.
Нет, конечно, приятно, когда на защиту твоей чести бросаются… Но не возить же парня мордой по полу, оставляя на паркете кровавый след, только из-за того, что он опустил руку ниже моего копчика?
— Я в дамскую комнату, — предупредила Вику, поднимаясь со стула.
Сумку я взяла с собой: сейчас самое ценное в ней — приворотное зелье в баночке. Во избежание незапланированных казусов лучше держать его под рукой. Вытащить пробку я намеревалась только в номере отеля, чтобы выпить самой половину, а остальное подлить будущему любовнику. Гореть от страсти в одиночестве я не собиралась.
— Хорошо, а я закажу мохито. Ты же его ни разу не пробовала?
— Давай, только безалкогольный, — напомнила на всякий случай.
Вика серьезно кивнула:
— Иди, я все помню и не желаю тебе зла.
Когда я вернулась из уборной, высокие стаканы, красиво украшенные кружками лайма и веточками мяты, уже стояли на столе. И Вика свой опустошила на треть.
Я обхватила трубочку губами, но не успела сделать и глотка.
Напиток пах ванилью.
Кровь прилила к щекам, стало душно. И обидно до слез.
— Как ты могла?! — сердито спросила подругу. — Зачем?
Та захлопала густо накрашенными ресницами.
— Что? Ты о чем сейчас?
— Ваниль, — прошептала только одно слово, потому что горло сдавила обида.
И это моя подруга… Та, которая ближе родной сестры! Горько, как же горько ловить на предательстве близких людей…
Виктория процедила сквозь зубы:
— Это ты как могла подумать обо мне плохо?
Дернув резко мой лонг дринк к себе, так что он слегка расплескался, она сделала большой глоток, предварительно выбросив на стол трубочку. После чего, глядя мне в глаза, пододвинула свой стакан.
— Понюхай, и у меня мохито пахнет ванилью. Это же обычный бар, тут нет таких заморочек, как у нас. Люди ваниль суют и в напитки, и в выпечку, и даже в духи. Ясно тебе?!
Мне стало стыдно. Ее напиток также пах специей, которая была главным компонентом приворотного зелья. И потому в булочных нашего городка, да и других местах, где жили ведьминские общины, никогда не витал аромат ванили.
— Извини, — искренне покаялась, — что-то я слишком подозрительна в последнее время.