Дождь заметно портил впечатления о полёте. От крупных капель глаза спасали очки, по форме проходившие на очки пловцов. Они были жутко неудобные, и обзор в них был не очень хороший, но по технике безопасности, снимать их категорически запрещалось.
Лицо не защищало ни чего. Кожа болела от капель, а руки продрогли, что очень отражалось на управляемости пегасов.
Наплевав на запрет, я создала вокруг себя купол и с облегчением выдохнула. Ну и пусть балл потеряю, зато не больно.
«Везучая…» – С завистью протянула Лия, и я кинула купол и на неё. Вот теперь, я получала удовольствие от полёта, но не долго.
– Милорадович! – Господин Мерионгил оказался возле меня на своём пегасе и пытался перекричать ветер. – Прекратить использование магии!
Пришлось повиноваться и лететь в тех же условиях что и все, ну хоть немного кожа отдохнула от капель причиняющих боль.
Как только мы спустились с небес на землю, в прямом смысле слова, рассерженный Экор кинулся ко мне.
– Ивания, вы лучше всех что ли? – Я молчала, понимая, что это риторический вопрос. – Вы прекрасно знаете, что магия на моих занятиях запрещена. Все тренируются в одинаковых условиях и будьте добры, не ставить свои удобства выше правил. – Я кивнула, хотя он и слукавил. Магия не запрещалась, просто обычно она не требовалась. Немного помолчав, он продолжил: – О нарушении будет сообщено куратору. Оценки узнаете у него же в конце недели. Все свободны.
Первый раз преподаватель пригрозил куратором. Обычно, он был более весёлый и не такой серьёзный.
– Что случилось? – Шёпотом спросила я у Милы. – Я его таким не видела.
– Проблемы. Потом. – Так же шепнула она.
Мы попрощались с подругами пообещав, встретится за ужином и пошли к Лёпе.
Идти к озеру через мокрый лес, по грязи совсем не хотелось и уж лучше плохо лететь, чем хорошо идти.
Лёпа снова выскочил навстречу и радостно забегал вокруг нас. Вырывая когтистыми лапами землю и траву. Несмотря на его размеры, он всё ещё был котёнком, только в кровать такой не поместится. Долгое время мы с Лией его тискали, но время не стояло на месте и, забравшись на огромную спину чунцыла, мы полетели к озеру.
Этот полёт был невероятным мучением. Два километра показались двадцатью. Лёпа снова баловался, летел не в ту сторону и даже погнался за какой-то птицей, мне с трудом удалось его урезонить.
Я всерьёз подумывала над тем, чтобы обратно отправиться пешком и пусть в форме для верховой езды, и даже увязая в грязи по щиколотку, но такое ещё раз я не вынесу.
Сестра, судя по тому, что её выворачивало в ближайшие кусты, тоже.