Питер еще не знал, что главное событие сегодняшнего дня еще не произошло.
От мыслей его отвлек очередной телефонный звонок. Священник сразу понял, что звонит Сара, и быстрым шагом прошел в кабинет, где по привычке оставил смартфон. Две секунды он смотрел на ее имя на дисплее, затем улыбнулся и ответил:
— Да, милая.
Сара плакала. И сквозь плач, еле выговаривала слова.
— Я… люблю тебя… — лепетала она.
В тот же миг из глаз Питера брызнули слезы. Он понял. Понял, что Сара сделала то, о чем он просил. Сделала, потому что по-другому и быть не могло.
— Я… так тобой горжусь, — ее рыдания только усиливались.
— Я тоже тебя люблю, милая, — с дрожью в голосе отвечал Питер.
— Я… сделала это… я смогла…
— По-другому и быть не могло, — засмеялся Питер, и Сара засмеялась в ответ истерическим смехом, прорвавшимся сквозь слезы счастья. — Это ведь было не мое решение, — Питер сам был на грани истерики, и еле сдерживался. — Это ты… ты ведешь меня в этой жизни.
— Я… тебя очень люблю, — проговорила она.
— Я знаю, милая. Я знаю.
— Ты приедешь сегодня? — Сара понемногу успокаивалась.
— Обязательно, дорогая. Только попозже, ближе к ночи. Мне нужно побыть…
— Не надо, не говори… — Сара всхлипнула. — Я все понимаю. Только приезжай сразу же…
— Обещаю, — Питер больше не мог говорить. — Я люблю тебя.
Он сбросил вызов, сел в свое кресло и сжал руками голову. Невольные слезы счастья катились по его лицу. Да, Питер понимал, что ради таких моментов он готов нести свой крест, о котором говорил ранее, всю жизнь. И понимал, что именно такие моменты счастья, составляют жизнь, наполняя ее истинным смыслом, не отягощенным долгими размышлениями и пустыми разговорами. «Вырвать что-то из себя и положить это за веру» — вспомнил он слова своего последнего исповедника. Но Питер понимал, что ему даже и вырывать из себя ничего не нужно было. Он знал, как только получил свой выигрыш, знал, что это не его деньги. Чувствовал, что он не то, что не имеет на них права, нет. Он чувствовал, что он не хочет на них права.
Он знал, что это было не испытание. Это была вера. Вера Бога в него, в Питера. Это была божественная надежда.
Священник поднес к губам свой крест и прошептал:
— Спасибо.
Время приближалось к полуночи, когда Питер начал собираться домой. Переодевшись, он вышел на задний двор и завел машину. Но развернувшись, чтобы вернуться в храм и закончить последние мелкие дела, он вдруг наткнулся взглядом на некий предмет, лежавший прямо на мокрой земле территории храма, в пяти метрах от ограды. Питер застыл от удивления в десяти шагах от этого постороннего предмета, а то, что он был посторонним, священник не сомневался ни секунды. Еще когда он выходил покурить, он точно помнил, что на этом месте ничего не было. Предмет этот был прямоугольной и плоской формы, но ничего более в темноте, еще и при бьющем в глаза свете фар, Питер разглядеть не мог. Осторожно ступая, он подошел ближе и увидел, что это была посылка. Что-то плоское, примерно пятьдесят сантиметров в длину и тридцать в ширину, завернутое в коричневую упаковочную бумагу, а сверху в упаковочную прозрачную пленку для защиты от дождя. Более того, под пленкой на бумаге, было написано, кому адресована данная посылка. Питер подозрительно оглянулся по сторонам, затем медленно нагнулся и прочитал надпись, написанную черным маркером: