Девушка почувствовала, как злость и ненависть приходят в ней на смену отчаянию и слезам, и поняла, кто этим руководит.
— Ну, покажи, пожалуйста — голос звучал жалобно.
— Пошел ты! — Катрина заметила, что контролирует свою речь и говорит про себя, без шевеления губами.
— Вот черт! Вновь ты не можешь сделать для меня даже такую мелочь. Послать какого-то придурка не можешь, показать, что у тебя в кармане не можешь, разговаривать со мной тоже не хочешь. Как с тобой дружить?
Катрина двинулась вверх по Штрауса, толком не сознавая, куда и зачем. Эта улица была самой протяженной в Санлайте и пересекала его с севера на юг, к слову она была самой первой и старой улицей города. По всей ее длине располагались частные дома и коттеджи, и Катрина вспомнила мимолетно, что в самом начале этой улицы, на ее южном конце живет ее знакомая Эвелина. Минут пять она медленно шла в тишине, голос почему-то притих, но девушка чувствовала, что это ненадолго. Она чувствовала, что злость сменившая отчаяние подчинялась этому голосу, и боялась ее нарастания, понимая, что это может вылиться в плохие последствия.
— Я знаю, что в твоем кармане, — вновь жалобно заговорил голос, но вдруг резко сменил тон на грубый и язвительный: — Там фото, где ты с трупом, ахахахаха! Да, тогда труп был еще жив. А сейчас он настоящий труп, и поделом ему. Труп, да и труп, черви уже обглодали… Ахахахахахахаха!
Катрина вновь почувствовала удар крови в голову и желание закричать, но лишь на секунду, после чего злость и ненависть вспыхнули в ней с новой силой. Более того, девушка ощущала, что эта злость хочет перерасти в агрессию, и старалась противиться этому изо всех сил. Катрина ускорила шаг, стараясь ни о чем не думать и ни на что не обращать внимания, в то время как внутри нее все клокотало от ненависти. Девушка миновала перекресток с улицей Антона Чехова и продолжала идти быстрым шагом, не задаваясь вопросом, куда она держит путь. Голос молчал, но Катрина понимала что сейчас вместо того чтобы говорить, он нагнетает в ней злость. Такова была его нынешняя тактика. Катрину не на шутку тревожила нарастающая агрессия, она понимала, что будет не в силах с ней бороться, если вдруг голосу вздумается склонить ее к проявлению этой агрессии. Не видя другого способа, как этому помешать, Катрина впервые обратилась к голосу первой. Далось это решение ей через невероятное усилие и с четким последовавшим осознанием — «Я сумасшедшая. Я говорю с ничто.»
— Чем бы ты ни был — я найду способ избавиться от тебя. Я клянусь! — сказала девушка про себя, беззвучный тон ее был неуверенным и слабым.