Тринадцатый километр.
— Оооо! Тупая сука! Что же ты делаешь?! Как же ты можешь быть такой безмозглой?! Как же ты до сих пор не поняла сути происходящего?! Куда же ты смотришь?! Что же ты слушаешь?! Все твои чувства — это обман, Катрина! Ты не видишь, ты не слышишь, ты занимаешься саморазрушением. Катрина, что ж ты такая тупая оказываешься на деле? Не я ломаю тебя, не я мешаю тебе! А ты! Вся проблема только в тебе! Ты не признаешь себя! Я в этом не виноват, я лишь хочу тебе помочь! Я желаю тебе тебя! Катрина, пока не поздно, остановись!
Четырнадцатый километр. Не прекращая смеяться, Катрина скинула скорость до девяноста километров, и стала пристально вглядываться в столбы линии электропередач, вдоль левой полосы движения. По мере приближения к финальной черте, голос уже не просто истерически визжал — он вопил в отчаянии. Словно чувствуя близость конца, он бился в агонии и уже с трудом подбирал слова:
— Катрина! Сука! Нет! Ты не должна!.. Все не так… Ты не можешь!.. Все неправильно!.. Ты не понимаешь!.. Ты потерялась!.. Ты заблудилась!.. Я помогу, слышишь меня!.. Почему ты не веришь, сука?! Только я могу помочь?! НЕТ, Катрина! Прошу тебя!
Катрина перестала смеяться. Она знала, что до нужного столба оставалось метров пятьсот, максимум полминуты. Она приготовилась к резкому маневру через встречную полосу движения — совершенно пустую в данное время — и левой рукой пристегнулась. Вот он. Неумолимо приближается — десять секунд.
— СУКА! — это был крик разрывающего отчаяния.
Пять секунд.
— Прощай, тварь! — прошептала Катрина.
Три секунды.
Катрина ударила по тормозам и вывернула руль влево. Последнее, что она слышала — это душераздирающий вопль:
— НЕЕЕЕЕТ!!!
Словно со стороны и в тумане Катрина видела, как ее вытаскивают из машины какие-то люди — мужчина и женщина. Она мокрая насквозь и вся в грязи, по лицу течет кровь из раны на лбу. Ей очень больно. Дождь продолжает лить, вокруг кромешная тьма. Ее Фольксваген вмят капотом в столб, орет сигнализация, но девушка слышит ее словно за сотни метров. Держа под руки, ее ведут к какой-то машине, в темноте она видит огни фар. У нее постоянно что-то спрашивают, но Катрина не может разобрать и понять ни одного слова. Голова кружится и невыносимо болит. Ее сажают на заднее сиденье и протягивают пластиковую бутылку с водой, а она в упор не понимает, что от нее хотят. Потом она слышит приближающийся вой сирены. Перед глазами все плывет, лица мужчины и женщины, которые склоняются над ней, неясны и расплывчаты. Катрина пытается рассмотреть их лучше, но от фокусирования зрения ее голову пронзает дикая боль, отозвавшаяся во всем теле. Кто они и зачем они здесь? Что вообще происходит? Катрина видит, как рядом тормозит машина «скорой помощи» и из нее выскакивают люди в белых халатах. Они подбегают к ней, что-то спрашивают, раскрывают ее веки и светят в глаза, ей невыносимо больно. Она пытается прислушаться, но по-прежнему не понимает ни слова. Она словно в туннеле и голоса раздаются далеко от нее, достигая ее ушей растворившимся эхом. Они спрашивают что-то у хозяев автомобиля — мужчины и женщины, — те что-то эмоционально объясняют, интенсивно жестикулируют и тычут пальцем то в нее, то в сторону разбитого Фольксвагена, то в свою машину. И тут Катрина выскакивает из их автомобиля и начинает бежать по трассе, при этом дико крича. Она падает на мокром асфальте спустя десять шагов, сдирает себе руки в кровь, ее хватают врачи, а она продолжает истошно кричать. Она пытается вырваться, размахивает руками и сучит ногами, она кусает за руки врачей, падает на землю и вновь пытается бежать. Ее крик разрывает ей грудь, и она чувствует адскую боль в голове. Ее вновь хватают, обхватив со спины за талию и прижав руки к телу. Она продолжает кричать что есть сил, кровь заливает ей глаза, сигнализация орет в ушах. И Катрина слышит свой собственный истошный вопль. Не осознавая, что кричит она сама: