— Перечитывать?!
— А ты думала, как это работает? Я теперь заперт навечно со своими любимыми произведениями, я могу смотреть их бесконечно. При этом я могу читать книгу, слушать песни и ещё фильм смотреть и всё-всё будет отдельными потоками входить в меня. Попробуешь потом, тебе понравится.
— И что ты пересматриваешь и перечитываешь?
— Все подряд, если честно. Потому что теперь у меня вообще совсем нет секса. Если бы я писал в блог, я бы написал именно это: не тратьте время на перечитывание, трахайтесь чаще! И вообще ничего не происходит кроме разговоров.
— Кстати!
Арина оживилась и придвинулась чуть ближе. От него исходил знакомый, но почти стёршийся из памяти запах; костюм забавно шелестел при каждом его движении, он смотрел в море и глотал коньяк.
— Кстати! Одна женщина писала своему в фейсбуке! Вроде как он читает. Он читает?
— Читает, — кивнул он.
— Серьёзно?!
— Да, но только когда она обращается к нему. Так что я понятия не имею, сколько у тебя детей. Ты про меня не думаешь, когда пишешь про них.
Он сидел в библиотеке, которая очень напоминала его квартиру. На одной стене — фотография папоротника. Портрет, шутил он. Напротив висела картина, где была не слишком художественно изображена сцена явления немолодого супруга в спальню невесты за супружеским долгом. История женщин моей семьи, шутил он.
Любовь к перестановкам в минуты печали осталась с ним — только вчера его комната была главным обеденным залом в Хогвартсе. Под потолком точно так же парили свечи, вдоль стен летали киношные призраки.
Иногда он устраивал себе пентхауз с видом на город. Город он собирал по памяти из нескольких фильмов и фотографий. Можно было совместить Гранд-парк, Эйфелеву башню и Темзу с колесом. Его это веселило примерно сутки, потом надоедало.
Теперь вдоль всех стен тянулись стеллажи с книгами, вместо люстры к потолку крепился огромный телеэкран.
В дверь постучали.
— Новый роман!
Разносчик улыбался слишком слащаво, но за хорошую новость его можно было простить.
— Роулинг!
Разносчик улыбнулся ещё шире.
— Там ещё новый альбом вашего нью-эйджа. Нести?
— Спрашиваешь!
Разносчик исчез, он подпрыгнул, хлопнул в ладоши и стукнул себя по бёдрам.
— Моя девочка! Я тебя люблю!
Он сидел, обняв Арину за плечи, они почти синхронно подносили ко рту коньячные бокалы.
— Так это и работает. Каждый раз, когда ты читаешь что-то. Или смотришь.
— И думаю о тебе? Тебе приносят новый фильм или книгу?!
— Да. Но я не могу ничего никому пересказывать из наших.
— То есть… Если дед…
— Надо каждого упоминать отдельно, кузя.
— Интересно, а с живыми так можно? Передавать мои воспоминания кому-то другому?