Вернувшись на площадь, прилегающую к рынку, Бобров с минуту стоял возле своего автомобиля в раздумье. Потом залез в салон, достал из кармана мобильный телефон и начал звонить брату. Когда тот ответил, скороговоркой затараторил:
— Николай, я знаю, ты, как всегда, занят, но сейчас должен терпеливо выслушать меня! Располагаю важной информацией, касающейся убийства главврача токмакской райбольницы!
— Чего? — удивленно переспросил Сахновский. — Ты в курсе того, кто грохнул Бугаевского? Шутишь, что ли?
— Какие к черту шутки! — сердито воскликнул Вадим. — Я, конечно, не знаю, кто убил главврача, но могу пролить свет на вопрос, за что его убили…
Он рассказал подполковнику о позднем звонке Бугаевского и вкратце изложил суть их разговора.
— Так значит, главврач был убежден в том, что массовое заболевание жителей Чабановки — результат чьих-то злонамеренных действий? — переспросил Николай, выслушав брата. — И предположил, что за всем этим стоит некий профессор из Варшавы, имя которого нам предстоит установить.
— И профессор этот — родственник супруги директора ООО «Энергоспецмонтаж ЛТД» Всеволода Белого, — прибавил Бобров.
— Что ж придется наведаться в эту фирму! — в телефоне послышалось клацанье зажигалки, — видимо, Сахновский закурил. — Знай я раньше то, о чем ты сейчас рассказал, то заехал бы туда сегодня утром. Я ведь только что вернулся из Токмака со следственной группой, мы осматривали место преступления…
— Да, вот еще что! — вспомнил Вадим. — Попробуй осторожно прощупать заместителя покойного главврача Ногаеву, кажется, она что-то знает. Вероятно, Бугаевский перед смертью поделился с ней некоторыми своими соображениями…
— Ну, брат, ты меня сегодня просто задарил информацией! — бодро поблагодарил повеселевший подполковник. И серьезным тоном пообещал: — Я в долгу не останусь! Обращайся, если что…
Подкрепившись булочкой и бутылкой «Фанты», собкор запер машину и, выяснив у прохожих, где находится районная прокуратура, отправился туда пешком.
Сегодня ему везло — прокурор Леонид Щербаха оказался на месте, к тому же не заставил журналиста долго ожидать аудиенции.
Прокурор оказался высоким, сутулым мужчиной лет пятидесяти в очках с позолоченной оправой.
— Заходите, заходите! — приязненно улыбнулся он и, захлопнув дверцу шкафа, в котором только что рылся, подошел к гостю, крепко пожал руку. Затем усадил в кресло и принялся разглагольствовать о роли прокуратуры в украинском государстве. Говорил без остановки минут пятнадцать. Но на этом не закончил. Откашлявшись и отерев губы носовым платочком, тотчас повел речь об усилиях местных правоохранителей, направленных на нормализацию криминальной обстановки в районе и городе.