Кусь-кусь. Искатели жизни (Минин) - страница 3

Я поднял и опустил шуршащее под пальцами, прозрачное, плёночное крыло.

Макет был сделан, как всегда, великолепно. Все сочленения каждой из шести лапок шевелились от малейшего прикосновения, и даже усики и ворсинки на теле и лапках казались мне настоящими, живыми.

Чем дольше я держал в руках этого нового робота, тем больше мне казалось, что это живая муха-переросток.

Поборов, лёгкое чувство брезгливости, которое вызывают во мне эти представители отряда двукрылых, я, с глухим щелчком, отломил роботу крыло.

То, что ещё недавно было тонкой, прозрачной пленкой, мгновенно превратилось в серый порошок и просочилось сквозь мои пальцы на поверхность стола. Привычно, не обращая на это никакого внимания, я коротко скомандовал:

— Аккумуляторный отсек.

Со второй руки также осыпался лишний порошок, открывая моему взору расположенные в брюшке у мухи макеты миниатюрных батарей из радиоактивного графита, в оболочке из искусственного алмаза.

«Хороший выбор», — отметил я про себя. Надёжный, безопасный и, самое главное, очень долговечный источник энергии.

Мысленно похвалив отца, я спросил:

— Зачем такие мощные батареи?

— ‎А ты посмотри на управляющий крыльями механизм, — довольно хмыкнув, сказал он.

В ответ на мою команду, стол собрал на подставке сильно увеличенную часть робота, в состав которой входили: три левые лапки, левый бок и прикрепленный к нему обломок крыла.

Судя по механизму, крыло могло двигаться не только вертикально, но и горизонтально, а также вращаться, махать по кругу, в любом положении менять направление движения или останавливаться.

— Да, такому крылу нужно много энергии, — сказал я.

— Очень много, — согласился отец.

— Но почему именно муха?

— Потому, что это самый совершенный летательный аппарат, когда-либо созданный на нашей планете. Не считая антигравитационных двигателей конечно, но и они в чём-то уступают мухе.

Я приказал столу собрать макет робота целиком, и с недоверием начал рассматривать его.

— В чём совершенство-то? — спросил я после того, как окончил осмотр и поставил макет на подставку посередине стола.

— Да во всём! — всплеснув руками, сказал отец. — Ты только посмотри на ее глаза! Угол обзора! Какая аэродинамика! Крылья! Да что я рассказываю! Ты сам сейчас все увидишь! А ну-ка, открой окно.

На эту просьбу я тоже не отреагировал. И даже не обернулся в тот момент, когда идеально ровный, без единого шва прозрачный купол за моей спиной бесшумно раздвинулся, образуя на уровне человеческого лица прямоугольный проём, сквозь который, вместе с жарким уличным воздухом, в лабораторию ворвались отдаленные весёлые крики мальчишек, резво нырявших в озеро, со старой березы, наклонившейся над самой водой.