Дѣйствительно, неудобство имѣть мониторы въ рѣкѣ, берега которой заняты непріятельскими батареями, стало очевидно. Запертыя, стѣсненныя всюду турецкія панцырники стоятъ въ жалкомъ бездѣйствіи и не рискуютъ померяться силами съ нашими батареями».
Сережа испытал легкий укол зависти, обнаружив в списке офицеров, представленных за потопление турецкого монитора к ордену св. Анны, мичмана Остелецкого. Выходит, Венечка, первым из троих приятелей, понюхал пороху и даже сумел отличиться, пусть и на сухом пути! На какой-то миг Сереже захотелось снять мундир и, позабыв о вахтах, авралах, прогоревших котельных трубках, отправиться за Дунай простым волонтером. А то ведь просидишь всю войну в душных, пропитанных угольным смрадом и машинным маслом низах «Стрельца», пока другие геройствуют и получают кресты!
Однако, перечитав еще раз заметки о поражениях турецкого флота, Сережа задумался. Конечно, хорошо, что русские моряки и артиллеристы легко разделывают под орех мониторы османов. Но ведь и он, мичман Казанков несет службу на мониторе и, доведись им принять бой — не окажется ли «Стрелец» столь же уязвимым?
В конце мая пришло письмо от Греве. До Англии барон добрался без помех, а вот дальше случилась задержка. Барон изъяснялся обиняками, и Сережа понял лишь, что его друг обосновался в Портсмуте, где наблюдает за перемещением броненосных судов Королевского флота.
Но жизнелюб Греве не унывал. Клипер «Крейсер», на который он рвался со всем пылом мичманской души, все еще отстаивался в Филадельфии, в сухом доке судостроительной фирмы «Уильям Крамп и сыновья», так что, торопиться пока резона не было. А вот увидеть своими глазами корабли, с которыми, может статься, скоро придется встретиться в бою, свести знакомство с офицерами британского флота, подлинными «законодателями мод» в военно-морской науке, осмотреть верфи и заводы, где куется мощь владычицы морей — когда еще выпадет такой случай?
Лязгнула железная дверь и на пороге возник командир. Сережа, было, вскочил, чтобы вытянуться перед начальством в струнку, но вовремя спохватился — в кают-компании традиционно обходились без чинов.
Повалишин уловил Сережину растерянность и усмехнулся — едва заметно, уголком рта.
— Вы, Сергей Ильич, когда в последний раз сходили на берег? — небрежно поинтересовался он у мичмана. — Кажется, позавчера, или третьего дня?
Сережа в замешательстве уставился на командира и начал загибать пальцы, что-то беззвучно шепча одними губами. Повалишин только покачал головой.
— Да, дюша мой, так вы скоро о комингсы начнете спотыкаться. Так нельзя, мы же с вами не в океанском походе; безвылазно под броней сидя, вконец одичаете!