К повороту стоять! (Батыршин) - страница 46

Из Филадельфии мы отправились к Карибским островам. Приняв уголь и провиант в испанском порту Гавана на острове Куба, мы лихо перескочили через Атлантику и сделали остановку в другом испанском порту, Санта-Крус-де Тенерифе, что на Канарских островах. Отсюда курс наш должен был лежать в обход мыса Доброй Надежды, в Индийский океан — если бы не одно досадное обстоятельство.

Дело в том, что „просвещенные мореплаватели“, еще в октябре месяце почуяв, что дело на Балканах идет к развязке и в воздухе, что ни день, все сильнее пахнет большой ссорой с нашим Отечеством, забеспокоились. Ты ведь знаешь, какая роль в возможной войне с Британской Империей отведена нашим клиперам. Для того они и мотаются с Балтики на Тихий океан и обратно, чтобы во всякий момент времени на главных океанских судоходных артериях оказалось бы по два-три, а если Бог даст, то и четыре пригодных к длительному крейсерству боевые единицы. По замыслу адмиралтейских стратегов, получив известие о начале боевых действия, они должны, подобно знаменитому крейсеру южан „Алабама“, развернуть охоту на британских торговых линиях.

Замысел, что и говорить, хорош; только вот британцы осведомлены о нем не хуже нас. И теперь, когда война из умозрительной гипотезы превратилась в каждодневное ожидание, они поступили так, как подсказывал здравый смысл. Имея до чертовой матери паровых фрегатов и корветов, способных, как и „Крейсер“, к длительному плаванию под парусами, они решили заранее прицепить к каждому из нас по провожатому. За нами, к примеру, от самой Филадельфии волокся винтовой корвет „Ясон“. Он не доставлял особой головной боли — случись что, мы расправились бы с этим деревянным старьем в считанные минуты. Но в Гаване эстафету у „Ясона“ принял новенький, всего месяц, как вошедший в строй броненосный „Шеннон“. Это уже серьезно; такому противнику „Крейсер“ на один зуб. И тут, дружище, похвастаюсь с полным на то правом: план авантюры, в результате которой мы избавились от навязчивой опеки, возник в воспаленном воображении твоего покорного слуги мичмана Карла Греве.

Затея основывалась на том факте, что городишко Санта-Крус-де Тенерифе, в числе прочих достопримечательностей, может похвастать и оперным театром. Не буду обсуждать достоинства и недостатки тамошней труппы; скажу лишь, что на третий день стоянки, после утомительной угольной погрузки и не менее утомительной большой приборки, наш командир, капитан-лейтенант Михайлов, дай Бог ему здоровья, отпустил команду на берег. А для господ офицеров приобрел на средства из экономических сумм билеты в оперу, на самые лучшие места. Узнав об этом, командир „Шеннона“ решил не ударить в грязь лицом и последовать его примеру. Высидев в театре половину первого акта (убей бог, не припомню, что за спектакль давали в тот вечер!), наши офицеры стали, как бы невзначай, по одному покидать зрительный зал. Когда последний из них прибыл на клипер, команда уже собралась и были даже разведены пары. Выходя из бухты, „Крейсер“ прошел в полукабельтове от „Шеннона“, стоявшего на якоре без паров, капитана и большей части команды. Представь, какими заковыристыми проклятиями провожали нас в путь вахтенные британцы!