Однако самому Теодору Миллеру было всё равно.
– … Хм-м…
– Ах.
Раны Вероники начали зарастать прямо на глазах. Кровь, выливающаяся из отверстия в груди, свернулась, а её разорванное сердце восстановило свою первоначальную форму.
Эликсир и вправду был чудодейственным лекарством, способным исцелить любую травму, пока тело было способно хоть на ещё один вздох. И вот, когда Теодор почувствовал глубокое облегчение при виде того, как к щекам Вероники начинает возвращаться румянец, он услышал голос.
– Хо-хо, эликсир. Тебе удалось заполучить по-настоящему редкую вещь.
– Что ты собираешься сделать?
– Что? – расхохоталась Инвидия, словно услышала нечто смешное, – Разве я не собирался преподать тебе урок? Я же сказал, что ты вдоволь насладишься вкусом отчаяния.
– … Что?
И вот, пока Теодор пребывал в недоумении…
Пу-фах!
Из раны Вероники вновь брызнула кровь. Её тело скрутилось от болевого шока, и Теодор тут же опустил взгляд, пытаясь выяснить, что произошло.
Сердце, восстановленное эликсиром, снова разорвалось.
– Душа гибрида была специально отрезана способностью ауры "Уничтожение", – издевательски произнесла Инвидия, – Эликсир – это отличное средство, но его целебная сила ограничена физическими повреждениями. Как только душа будет разрушена, телу уже не помочь. Сейчас то ты понимаешь своё положение?
– Ты… Ты, сукин сын!
– Ну, что ты чувствуешь, когда не можешь ни спасти умирающую женщину, ни даже отомстить за неё? Печаль? Безысходность? Ты знаешь, насколько глупыми мне кажутся люди в такие моменты? Впрочем, это хорошо. Это наказание за то, что ты забыл о своём месте.
Осознав истинную природу Инвидии, к горлу Теодора подкатил комок.
Лучше уж совершить самоубийство, чем просить о пощаде этого проклятого монстра. То же самое касалось и Вероники. Эликсир всё ещё продолжал действовать, а потому раз за разом рана продолжала зарастать. Однако восстанавливающее действие этого снадобья было ограничено десятью минутами.
Поначалу, из-за неотложности ситуации, Теодор этого не заметил, но сейчас он понял, что эта рана была точно такой же, как у Зеста Шпейтема. Урон, причиненный силой уничтожения души… Для того, чтобы исцелить её, требовался как минимум волшебник 9-го Круга.
"… Глаттони, пожалуйста".
– Ты серьезно? – наконец-то заговорила до сих пор молчавшая Глаттони.
"Ты знаешь, что это единственный способ".
Больше Глаттони ничего не стала говорить. Вместо этого она начала готовиться к запланированному заранее варианту. Теодор Миллер собирался поставить на кон всё, что у него было, в том числе свою жизнь.