Когда силовики под водительством боцмана сделали первые вылазки наружу, причина такого поведения стала ясна.
* * *
Коралловый атолл, венчавший подводную гору, что пленила «Кондор», и морское дно вокруг него были могилой для десятков кораблей, подобных «Кондору». Под наложениями извести и коростой кораллов скрывались мироходы сходной с «Кондором» постройки и совершенно невиданные его командой конструкции, предназначением которых, вне всякого сомнения, было связывать миры друг с другом, словно острой иглой пронзая ткань континуума своими телами.
Все они были мертвы.
Пусты.
Покинуты своими командами.
Причины этого были для экипажа «Кондора» неясны — до поры.
Команды потерпевших крушение кораблей были здесь же. Их непросто было отыскать на морском дне, среди таких же скал, как те, в которые превратились они сами.
Чудовищная галерея упокоенных в камне ритуальных смертей развернулась перед ужаснувшимися разведчиками. А среди человеческих и нечеловеческих тел, поросших раковинами и ветвями кораллов, весело танцевали разумные хозяева этого мира, явно довольные проделанной работой.
Да, тогда было страшно, подумал Яцек. Очень страшно. Неведомое всегда страшит.
Хотя иногда гораздо страшнее именно истина.
Единственный корабль, свободный от раковин и наложений, стоял ближе всего к острову. Очертания его показались знакомыми всем пленникам «Кондора».
Боги! — воскликнул цветущий, не осунувшийся еще тогда и не превратившийся в ходячий скелет Тиотаари. — Да ведь это же мобильный храм Обжор!
Обжор? — переспросил живой еще тогда капитан Уртанг.
Ну, Жнецы! Ну, культ Голодного Бога! Неужели не помните?
И они вспомнили.
* * *
Голодного Бога придумал себе выходцы из Пояса Запустения родномира — зоны, где среди бесплодных земель скитались остатки племен, сгоревших в огне последней войны. Полуодичалые, вечно голодные, не гнушающиеся самоедством и каннибализмом, они попросту не могли не создать подобный культ. Возведя добычу пропитания во главу угла, весьма скоро они обнаружили живущих — по их меркам — в роскоши, достатке и сытости соседей по добромиру. Объединившись, новые дикари совершали все более и более дерзкие набеги на территории миролюбивых народов, неся свет своего бога за пределы породившей его уродливый культ колыбели. Появившийся среди полудиких племен вождь, изворотливый и по-житейски мудрый, сумел в считанные годы сколотить из разрозненных кланов подобие империи. Вооружившись достижениями науки и технологии, он почувствовал в себе силы диктовать условия прочим государствам.
Продолжаться долго это не могло.