— Так бы сразу и сказали.
— Я тебя спросил, зачем ты это сделала. Свои ехидные реплики оставь при себе.
— Вы ведь не объясняете, зачем называете людей глупцами. Даже не поинтересуетесь, нравится им это или нет. А им может быть обидно.
— Что? — переспросил Джефф в полной растерянности.
Маделайн отступила и споткнувшись, едва не упала. Ну вот, теперь ей пришел конец. Теперь он ее убьет. Господи, зачем она вообще это сказала!
— Кого это я назвал глупцом? Если ты имеешь в виду себя, то я так не говорил. Ты-то как раз не глупая. Умная, пакостная девчонка. Если тебе не нравится, то вини за это лишь себя.
— О нет, я не обижаюсь, — сказала Элинор, — вы правы. На это я давно не обижаюсь. Вы сами хороши.
— Помолчи! — рявкнул Джефф, уже не зная, как реагировать на ее слова, — не хватало еще выслушивать поучения от сопливой девчонки. Так, кого я называл глупцом?
— Вы сами знаете. И даже не извинились. Вот это отвратительно, а то, что вы свалились с коня, даже забавно.
— Ах, тебе забавно!? Сейчас тебе будет еще забавней, — пообещал он, шагнув к ней.
Элинор отреагировала очень своеобразно. Она отскочила назад, обхватила голову руками и тонко заверещала:
— Ой-ой-ой! Пожалуйста, не бейте меня, дорогой дядюшка!
И не дожидаясь его реакции, которая обещала быть весьма бурной, Элинор мигом вскочила в седло Урагана и помчалась к дому со скоростью ветра. Правда, до лужайки очень отчетливо долетал ее веселый звонкий хохот.
Маделайн раскрыла рот от изумления, наблюдая за этой сценой. Девушка не сразу очнулась от столбняка, а когда пришла в себя, то не спешила поворачиваться и смотреть, какое впечатление Элинор произвела на Джеффа. Она вполне могла это себе представить.
Джефф ничего не сказал. Он сел на коня и последовал вслед за Элинор. Точнее говоря, он ехал к дому, понимая, что догнать скверную девчонку у него вряд ли получится.
Маделайн вернулась в дом самой последней. Она быстро поднялась по лестнице наверх и постучала в комнату подруги. Не дожидаясь ответа, вошла.
Элинор была здесь, правда, она вовсе не пряталась, она переодевалась к обеду. Маделайн, не подумав извиниться, тут же перешла к упрекам:
— Элинор, как ты могла так поступить? Разве я об этом тебя просила?
— А о чем ты меня просила? Чтоб я его пристыдила?
— Господи, зачем ты это сделала? Он мог серьезно покалечиться.
— Вряд ли. Там мягкая травка, это падение можно назвать удачным. Тем более, что ничего ему не сделалось.
— Ох, — перевела дыхание Мадди, — представляю, как рассердится твоя тетя!
— Из-за чего ей сердиться? — Элинор приподняла брови.