— А что ты могла им сказать? Ты ведь сама не знала, что уезжаешь.
— Да, — согласилась я, — но все равно, нехорошо.
— Напиши им записку, — предложил папа.
Я подумала и признала, что это хорошая идея. Несколько минут у меня ушло на то, чтобы отыскать в комнате хоть самый плохонький листок бумаги. Потом я долго думала, что же им написать. Так что, когда я наконец созрела, пришла моя служанка и нужно было поторапливаться. Поэтому, моя прощальная записка вышла какой-то скомканной. Я отдала ее горничной и велела передать Марселле. Уверена, читать они ее будут вместе.
Вещи снесли вниз, к карете. Отец подхватил меня под руку и повел следом.
— Папочка, что же все-таки за секрет? — спросила я, хотя понимала, что он мне ничего не скажет.
Но попробовать-то стоило.
— Дорогая, — улыбнулся он, — потерпи немного. Скоро все узнаешь.
Мучаясь любопытством, я сидела в карете с отцом и болтала о пустяках. Как только я пыталась подобраться к сути вопроса, он мигом замолкал и хитро улыбаясь, переводил разговор на другую тему. Я еще немного попыталась пробить оборону, но потом оставила свои попытки. Ничего, скоро мы приедем домой и там я все узнаю.
Настроение у меня было чудесным. Я возвращалась домой, что может быть лучше? Но было еще кое-что. Я покинула Лувр, а значит, конец истории с трупом и убийцей. Я никогда больше не увижу их обоих. Какое счастье! Теперь я наконец могу спокойно вздохнуть и сбросить напряжение, которое давило на меня на протяжение нескольких дней. Лишь тогда, когда напряжение покидает тебя, начинаешь понимать, как оно было невыносимо. Все позади, словно страшный сон. В самом деле, вполне можно считать, что мне приснился кошмар. Несколько затяжной кошмар, но он, слава Богу, позади. Неприятно, но не более того. Мало ли, что нам снится! Утром снова будет солнце и свет его прогонит нечисть из темных углов. Да здравствует солнце!
Дорога была достаточно утомительной для людей и с гораздо более крепким организмом, чем у меня. Так что, когда мы приехали домой, я чувствовала себя невыносимо усталой. Меня всю растрясло на нашей сельской дороге и слегка мутило. Это прошло нескоро, но уже когда я ступила на твердую землю, стало легче.
Мама вышла встретить нас на порог дома. Я сразу это заметила, ее четкий силуэт вырисовывался на фоне двери, и помахала ей рукой. Мама помахала в ответ.
Когда мы взошли на крыльцо, она обняла меня и спросила:
— Хорошо доехали?
— Да, мамочка, — согласилась я.
Отец поцеловал ее в щеку и вопросительно приподнял брови, словно задавая какой-то вопрос. Мама в ответ загадочно улыбнулась и кивнула головой. Их безмолвный диалог не ускользнул от моего внимания.