Теперь, заручившись поддержкой официального лица, Мордекай Тремейн в полной мере осознал собственное стремление к участию в поисках преступника. Причина интереса заключалась не только в том, что на момент убийства он находился в доме в качестве гостя и должен был неизбежно превратиться в объект полицейского дознания. Корни тянулись глубже: к поводу для визита в Шербрум-Хаус и ко всему, что удалось услышать, увидеть и почувствовать с момента приезда.
Распростертое под елкой причудливо замаскированное тело стало кульминацией неведомой драмы. А сама драма началась значительно раньше и тайно продолжалась вплоть до нынешнего момента. События развивались подспудно, едва прикрытые неплотной пеленой благодушия и сердечности, усердно, но малоуспешно создаваемой Бенедиктом Греймом.
Роль пассивного зрителя из партера не удовлетворяла Мордекая Тремейна. Хотелось узнать, что происходит за кулисами; выяснить, сколько актов задумано в драме и до какой степени каждый из исполнителей сознает важность собственной роли; понять, кто убил Джереми Рейнера и почему тот был при этом в нелепом наряде.
Мордекай Тремейн вошел в гостиную, и все сразу замерли. Почувствовав напряжение, он театрально остановился на пороге, чем еще больше накалил обстановку. Тремейн посмотрел на каждого по очереди и встретил ответные взгляды, привлеченные необъяснимым, таинственным возбуждением, берущим начало в той далекой эпохе, когда первобытные люди переживали азарт и смертельную опасность охоты в девственных лесах. Один из этих людей совершил убийство.
Ночью мороз украсил окна сказочными узорами. Мордекай Тремейн лениво рассматривал тонкие линии, особенно изящные на фоне чистого белого света. Он пребывал в том приятном, хотя и мимолетном состоянии, которое отделяет сон от бодрствования. Сознание еще парило в блаженном пространстве, свободном от тревожных мыслей. Весь мир сосредоточился в морозном квадрате.
Однако уже в следующее мгновение чары разрушились, и начался мыслительный процесс. Первым явилось понимание необычности нового дня. С усилием Мордекай Тремейн вспомнил, в чем заключалась его особенность, и удивился необходимости сознательного напряжения умственных способностей. Разумеется, сегодня Рождество! Наполнивший комнату чистый свет – это свет рождественского утра.
Второе понимание пришло вслед за первым. Оно заключалось в излишней яркости света. Даже магия Рождества не могла объяснить неестественное сияние. Половина седьмого. Конец декабря. Обычно в это время бывает по-зимнему темно.
Мордекай Тремейн приподнялся на локте и посмотрел на часы. Стрелки показывали десять минут одиннадцатого. Пока он пытался осознать ту поразительную новость, что проспал лишних четыре часа, в памяти всплыли события вчерашнего дня. Джереми Рейнер мертв, убит ночью, и его тело в красном костюме Санта-Клауса лежало под елкой. Всех обитателей дома разбудил истеричный крик Шарлотты Грейм. Потом приехала полиция. Суперинтендант Кэннок – вежливый, спокойный, но в то же время полный мрачной решимости не дать следу остыть, – принялся терпеливо допрашивать всех по очереди. По своим спальням обитатели дома разошлись едва ли не на рассвете. Вот почему он проснулся так поздно. Мирное течение жизни было нарушено убийством.