– Почему все решили, будто я детектив?
– Нашептала трава прерий, – беззаботно ответила Розалинда Марш. – А ваше продолжительное собеседование с суперинтендантом укрепило подозрения.
– Вероятно, офицер беседовал со мной так долго потому, что мой рассказ его не удовлетворил.
– Не исключено, – промолвила мисс Марш.
Ее сумочка лежала рядом. Она достала сигарету из золотого, украшенного монограммой портсигара, прикурила и затянулась.
Мордекай Тремейн сдался.
– Хорошо. Предположим, я готов признать интерес к криминальным расследованиям. Разумеется, чисто любительский. Естественно, что если в доме, куда меня пригласили в гости, вдруг кого-то убивают, сразу хочется выяснить обстоятельства и причины преступления. Но из этого вовсе не следует, что я наделен официальным статусом или связан с полицией.
Произнося витиеватую лукавую тираду, Мордекай Тремейн смутно вспомнил слова, когда-то сказанные Джонатаном Бойсом. Инспектор Скотленд-Ярда назвал друга магнитом для убийств: если где-то кого-то лишали жизни, он или находил тело, или оказывался неподалеку. Вот и сейчас вовсе не показалось странным, что судьба вновь привела его на место преступления.
– Не хотите ли рассказать мне что-нибудь? – обратился он к Розалинде Марш.
– Насколько могу понять, вы спрашиваете, не готова ли я в чем-нибудь признаться? – уточила она. – Пожалуй, ограничусь очевидным замечанием: я не убивала Джереми Рейнера. – Она взглянула на Тремейна сквозь густое облако дыма. – А теперь решайте: то ли я невиновна, но испугана, то ли виновна, но хитра, а потому пытаюсь сбить вас со следа, притворяясь, будто допускаю возможность подозрений в свой адрес.
– Значит, вы его не убивали? – мягко уточнил Мордекай Тремейн.
– Я знаю, кто мог это сделать.
– Правда?
– Да, – подтвердила Розалинда. – Однако имя не предназначено для огласки. Доказательств у меня никаких нет, а безосновательно обвинять человека в убийстве по меньшей мере неразумно.
Отточенным движением Розалинда Марш стряхнула пепел. Проследив за ее жестом, Мордекай Тремейн обратил внимание на несколько лежавших в пепельнице окурков. Все они были испачканы помадой. Итак, уверенность оказалась поверхностной. Дама поняла его мысли и едва заметно покраснела, но однако от более явного смущения ее спасло появление Николаса Блейза.
– Простите, что прерываю ваше общение, – произнес он, – но в эту минуту суперинтендант беседует с Бенедиктом. Он просит пока не покидать дом и окрестности. Разумеется, это формальность. Полицейским необходимо закончить осмотр территории.
– Мы понимаем, Ник, – кивнула Розалинда Марш. – В таких случаях невозможно избежать неудобств. Не беспокойтесь, мы будем вести себя примерно.