В нормальных обстоятельствах ему бы ни за что не удалось поднять закрепленное дышло прицепа и снять его с крюка. Но в нормальных обстоятельствах. Если бы он думал, наверняка решил бы, что не сможет, что ему это не под силу.
Но он смог. Нечеловеческое усилие отдалось резкой болью в мышцах бедра и рук. Дышло прицепа сорвалось с крюка и с тяжким стоном рухнуло на землю. Из кемпера опять послышался звон – полетели на пол остатки посуды.
И одновременно – голос Дональда:
– Сволочь поганая! Пристрелю как собаку…
Петер, не слушая угроз, вскочил в машину, по привычке потянулся к кнопке стартера – помутнение мозгов. Кнопки не было – торчал ключ.
Что это за ключ? Что заперто?
Идиот. Это же чужая машина… выжал сцепление, повернул ключ и включил первую передачу. Машина тронулась с места. В ту же секунду дверь кемпера словно отбросило взрывом, и на пороге появился Дональд с винтовкой в руках.
Вторая передача, газ. Посмотрел в зеркало – Дональд встал на колено и прижал приклад к плечу. Петер начал закладывать резкие повороты, благодаря Господа за каждую долю секунды, за каждый метр расстояния между ним и обезумевшим стариком.
Сухой, короткий хлопок, через мгновение еще один – сильнее и ближе, как эхо наизнанку. Мгновение ужаса – Петер решил, что пуля раздробила ему позвоночник. Зажмурился, готовясь к смертной боли, но боли не почувствовал. Машину начало трясти, и Петер понял происхождение второго хлопка – лопнувшая задняя шина. Пуля угодила в колесо.
Джип не занесло – полный привод работал исправно. Выстрелы следовали один за другим, с каждым разом все тише.
Дональд оказался хорошим стрелком – одним из выстрелов разбил задний фонарь.
Еще один взгляд в зеркало – до кемпера больше ста метров, расстояние с каждой секундой увеличивается. Практически он вне пределов досягаемости. Включил третью скорость.
Он избежал опасности, но чувство облегчения длилось не больше полминуты.
Все его повороты, все маневры, все попытки помешать Дональду вести прицельную стрельбу… Петер с ужасом осознал, что попал из огня в полымя. Он безнадежно заблудился. Никаких шансов угадать направление, где стоит лагерь. Никаких вешек, никаких опознавательных знаков – и разбитый навигатор. Вокруг нескончаемое поле, и у него нет ни малейшего представления, куда он держит путь – в лагерь, от лагеря или где-то посередине.
Остается только жать на педаль газа и надеяться.
* * *
Настал час мести, и месть эта ужасна…
Карина прочитала эти слова на обложке диска с «Мученицами», отложила в сторону и продолжила копаться в бардачке «тойоты». Несессер, книга инструкций, рекламный листок. Пыльная тряпка.