И хотя золотой город был уничтожен, его люди выжили. А раз выжили люди, то они могли назвать любое место Асгардом. Будут люди — будет город, мост, мир, дворец. Их культура продолжит существовать.
Тор кивнул, затем повернул голову к иллюминатору.
Он так похож на отца, подумал Хеймдалл. И дело не только в повязке на глазу, это было бы слишком очевидно. Атмосфера вокруг него, то, как он себя ведет, выражение лица… все это напоминало Стражу Одина.
— Мы потеряли многих людей, — заметил Хеймдалл. В его голосе слышалась глубочайшая грусть.
— Ты сделал все, что мог, — сказал Тор, опустив руку на плечо хранителя. — Отец гордился бы тобой.
На секунду стало тихо, двое мужчин вглядывались в глубокую темноту космического вакуума.
— Он очень гордился тобой, — молвил Хеймдалл. — Я знаю, я…
Тор посмотрел на него с любопытством.
— Ты что?
Хеймдалл покачал головой, не в силах сразу подобрать нужные слова.
— Я… говорил с твоим отцом, уже после его смерти. Клянусь, я разговаривал с ним. Он помогал мне в горах, пока я пытался спасти как можно больше людей. Казалось, он был там со мной все время, пока…
— Пока… — поторопил его Тор.
— Пока он не исчез. Я больше не слышал его голоса, А затем в Асгард прибыл ты, — сказал Хеймдалл. — Не знаю, мое ли это воображение или он действительно общался со мной из того мира.
— Есть многое в природе, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, — ответил Тор.
Страж на секунду задумался над этими словами, затем сказал:
— Полагаю, ты прав. Очень мудрые слова. Это Один так сказал?
— Нет, человек с Мидгарда, Уильям Шекспир, — ответил Тор.
— Надо будет как-нибудь с ним встретиться, — задумчиво произнес Хеймдалл.
* * *
Пока Хеймдалл шел по главному коридору корабля, он размышлял, не зря ли рассказал Тору о разговоре с Одином. Не подумает ли тот, что Страж сошел с ума? Конечно, сын Одина заверил его в обратном, но Хеймдалл все равно не мог отделаться от этого странного чувства.
— Хеймдалл!
Хранитель врат узнал голос и обрадовался, увидев Сольвейг, бежавшую ему навстречу по коридору. Хеймдалл не мог скрыть искренней улыбки, появившейся на лице.
— Юная дева, — Страж с почтением поклонился. — Ты и твоя семья в порядке?
Сольвейг кивнула.
— Все хорошо. На корабле столько места, он просто огромный. Корг говорит, он принадлежал кому-то по имени Грандмастер. Ты знаешь его?
— Не знаю, госпожа Сольвейг, — ответил Хеймдалл. — Возможно, как-нибудь мы попросим Корга рассказать нам его историю.
Глаза Сольвейг заискрились.
— Серьезно?
— Разумеется, — подтвердил хранитель. — Ты самая смелая из всех асгардцев, что я встречал. Это меньшее, что я могу сделать, чтобы отплатить тебе за отличную службу.