— Ладно, — заключил он. — Я постараюсь. Раз вы считаете, что Роджер ни при чем.
Генри испытывал неловкость, и это отражалось на его лице.
— Пока я ни в чем не могу быть уверен, но я изложил вам свои соображения. Так или иначе, что бы ни случилось, я абсолютно уверен, что Каро не откажется от Роджера. Мне нравится эта девушка.
После ужина Тиббет сказал жене:
— Давай поговорим — я хочу вытрясти мусор из головы.
Они поднялись к себе, удобно устроились на кровати и закурили. Для начала Генри описал Эмми все, что случилось за минувший день. Она слушала очень внимательно, время от времени задавала вопросы, но ни разу ничего не прокомментировала. Когда он закончил, она сказала:
— Не припомню дела, в котором сплелось бы так много мотивов. Похоже, Хозер был самым ненавидимым человеком в Европе.
— Ничего удивительного, если вспомнить род деятельности, который он выбрал, — ответил Генри. — А теперь скажи мне, что ты обо всем этом думаешь?
— Ну, — неторопливо начала Эмми, — с тех пор как ты сказал, что считаешь Герду способной на убийство, я много наблюдала за ней и пришла к выводу, что ты, пожалуй, прав. Но я не вижу, чтобы у нее была возможность завладеть пистолетом. Хотя, конечно… Тебе не приходило в голову: почему мы все уверены, что Хозер убит из собственного пистолета? Разве это не могло быть другое оружие?
— Могло, разумеется, — ответил Тиббет, — но это маловероятно. Мы знаем, что пистолет Хозера был того же калибра и что он, без сомнения, исчез.
— Но когда Герда могла бы его взять?
— Не забывай, что вечером накануне убийства она спустилась в бар позже остальных, — ответил Генри. — Роджер сходил наверх и привел ее, если помнишь. Она могла взять пистолет именно в это время. Но есть и другая возможность: в день, когда Хозера убили, его багаж находился в «Олимпии» с полудня. Пистолет мог быть украден оттуда.
— Когда? — с сомнением спросила Эмми. — Все, кроме тебя и Хозера, весь день были кто на лыжах, кто в отеле.
— Какого цвета чемоданы Хозера? — вдруг спросил Генри.
Эмми наморщила лоб, вспоминая, потом сказала:
— Они из довольно светлой коричневой кожи.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю, потому что… Господи, как же мне это раньше не пришло в голову? Ну конечно! Я видела их в коридоре, когда ходила припудрить носик. А ведь не я одна туда ходила.
— Вот именно, — кивнул Генри. — Перед твоим приходом туда ходили и Каро, и Роджер, и полковник. Герда, если помнишь, прежде чем сесть за стол, прошла через коридор в гардероб, чтобы повесить свой анорак. Единственными, кто не покидал зал, были Джимми, Франко, Мария Пиа, дети и я.