— Не вижу, какой интерес это может представлять для всех нас, — холодно заметила миссис Бакфаст.
Инспектор усмехнулся.
— Я отступлю чуть-чуть назад. План Пьетро был в высшей степени хитроумным. Он выстроил все так, чтобы обеспечить себе алиби. Самым существенным моментом в плане было то глупое пари, которое Пьетро заключил с другими инструкторами, — что он рано утром в тот день спустится с Галли.
— И он это сделал, — подтвердил полковник. — Я сам видел его лыжню.
— И какое отношение к этому имеет задница Эмми? — спросила Каро.
— Эмми, — объяснил Генри, — наутро после убийства Марио спускалась на подъемнике в девять часов — до того как пошел снег. А теперь постарайтесь вспомнить: кто-нибудь из вас знает, что платформы под пилонами подъемника сделаны из гофрированного железа?
Все задумались, потом Джимми сказал:
— Я ни разу не видел их не покрытыми снегом.
— Вот именно! — воскликнул Генри. — Снег пошел около десяти. А в девять Эмми видела одну платформу свободной от снега. Должно быть, она подсознательно отметила это.
— Это был третий пилон сверху, — сказала Эмми. — Я даже тогда не задумалась, просто мысленно отметила: странно, что на одной платформе снег смели.
— Зачем его смели? — Полковник был совершенно сбит с толку. — Я не понимаю, к чему вы клоните.
— А смести его пришлось, — ответил Генри, — чтобы не оставлять следов.
Все по-прежнему пребывали в недоумении, поэтому Генри продолжил:
— Вот что сделал Пьетро. Он отправился отсюда по первой трассе, позаботившись о том, чтобы Джимми и я видели, как он отъезжает, и запомнили точное время. Как вы знаете, первая трасса проходит под подъемником как раз у третьего пилона. Пьетро вихрем домчался до этого места — дорога заняла у него с минуту. Потом остановился, снял лыжи и по лестнице взобрался на платформу. Воспользовавшись инструментом для тушения огня, которые есть на каждом пилоне, он смел снег с платформы, чтобы не оставлять следов, а также разбил лампу на пилоне — на это Эмми тоже обратила мое внимание, но я был слишком глуп, чтобы сообразить, что это значит. Потом он запрыгнул в кресло — с платформы это сделать можно, хотя и трудно — и снова поехал наверх, прихватив, разумеется, лыжи. Там он застрелил Марио, посадил тело в кресло и оставил пистолет на коленях у отца, зная, что оружие либо упадет по пути, либо, оставшись на месте, послужит доказательством самоубийства, когда Марио обнаружат внизу. Все это заняло у него десять минут. И осталось еще пять минут, чтобы домчаться обратно до будки Карло.
— Это нереально, — сказал полковник.