— Галя, Аня, пойдёмте отсюда, а то на следующее занятие опоздаем.
Крохина удивилась тому, что её назвали по имени, отпустила задиру и бесцеремонно его пнула:
— Иди, учись, малец.
Белобрысый в ярости обернулся:
— Я это так не оставлю!
— А если так? — Крохина подняла его за шиворот и переставила к другому столу. — Так оставишь?
Белобрысый психанул и бросился прочь из аудитории, шипя проклятия. Прихлебатели за ним. Двое студенток пошли к выходу, поджав губы:
— Такое поведение. Для женщины! Вопиюще!
Зато остальные девушки, едва те скрылись, приблизились к нам:
— Вы откуда?! Как здорово вы проучили этого нахала Юджина! Неужели это возможно?!
Крохина, довольная вниманием, отряхнула руки и сказала:
— Возможно, конечно! А чего со всяким чмом церемониться?
В аудиторию заглянула джайна Фло с испуганным лицом:
— Тут драка? Что происходит?!
Студентки дружным хором ответили:
— Ничего, джайна, просто знакомимся.
Уже когда мы вышли из класса и отошли в сторону от восторженных девушек, я коснулась рукава Крохиной и сказала искренне:
— Спасибо, Галя!
Та пожала мощным плечом и ответила запросто:
— Ты, Тася, наша. А наших я обижать не позволю. Ни одному чужаку и уроду! — и ласково похлопала меня по плечу так, что я чуть не вросла в мраморный пол. — Бить тебя могу только я. Поняла, выдра?
К ночи, когда джайна Фло, наконец, вывесила бумажку с дежурствами и пожелала спокойной ночи, девчонки собрались на совет. Урожай первого дня был впечатляющим: три жалобы декану за несоблюдение приличий новыми мухарками и неуважительное отношение к мужчинам. Один олух с косами получил подзатыльник, когда попытался вытеснить Грымову с занятой скамьи "якобы не для женщин", другой был доходчиво послан, третий случайно упал лицом в суп в столовой. Ещё у ректора лежали две записки от преподавателей о моём несоответствии выбранным курсам и докладная об «унижении чести и достоинства благородного представителя высокого сословия» от ощипанного Юджина с подписями свидетелей.
Ректор был уже не так добр, когда вызвал нас вечером, и его наливные щёчки багровели и вздрагивали от гнева.
— Я не потерплю! — доходил он до фальцета и задирал вверх кулак. — Женщины должны вести себя достойно, откуда бы они ни прибыли! Только шесть лет прошло с того дня, как женщинам вообще было позволено наряду с благородными юношами получать знания здесь, в святая святых, но это не значит…
Далее следовала долгая тирада, на которую Рита сдержанно ответила:
— Наша задача защищать дживу. И мы защищаем. Увы, не все благородные юноши ведут себя благородно.