Присутствующие повернули головы в мою сторону, выражая явное возмущение. Они уже договорились, что, если я буду требовать деньги, заплатить мне за регистрацию, и все. Им было невдомек, что я никогда не беру плату за лечение. Здесь хотелось бы сделать некоторые пояснения.
Один из моих секретов заключается в том, что перед началом лечения я никогда не говорю о возможных результатах. Если я уверен в успехе, то говорю: "Ничего страшного", — если не совсем уверен: "Попробуем"; в безнадежных случаях: "Не могу сказать определенно". Бывают случаи, когда пациенты отказываются от лечения, тогда я их убеждаю словами: "Попробуем, а там видно будет" — или предлагаю им комплексное лечение. Я не прибегаю к стандартным методам психотерапии, не расспрашиваю пациента об ощущениях, не использую метод внушения. В случае с мастером Суном я вышел из комнаты, что отвлекло его от собственного недуга. Когда, например, я читаю лекции, прошу всех внимательно слушать и не думать о своих болезнях.
Я спросил Суна: "Как ваше самочувствие?" Только после этого он обратил внимание на свои ощущения: "Я чувствую себя лучше!"
Обычно врачи осведомляются о состоянии больного, задавая вопрос: "Вам лучше?" С точки зрения психологии такая постановка вопроса не оставляет пациенту другого варианта ответа, кроме утвердительного, поскольку ведь неудобно сказать врачу, что его усилия оказались напрасными. Я же предпочитаю нейтральный вариант: "Как вы себя чувствуете?" В этом случае ответ "хорошо" будет в большей степени объективным. Получив утвердительный ответ, я, как обычно, сказал: "Сеанс лечения окончен". Ни начало моего воздействия, ни его окончание не требуют каких-либо специальных поз, весь сеанс строится на уровне мысли.
Как только я это произнес, больной энергично вынул ногу из таза, вытер ее, надел обувь, сразу встал и пошел. Первые шаги были неуверенными — ведь он не ходил четыре с лишним года. Все присутствовавшие, испугавшись, что Сун может упасть, бросились к нему, чтобы поддержать. Но я их остановил. Через минуту он зашагал нормально и даже несколько раз присел. Председатель профкома предприятия был так растроган, что даже заплакал. Он был полон раскаяния: "Доктор Янь, ведь я подумал, что вы обманщик. Теперь я вижу, что ошибся".
Когда Сун несколько раз обошел комнату, я ему посоветовал: "Выходите на улицу, тренируйтесь там, закрепите результаты". Выйти вместе с ним я попросил двух молодых людей.
Через двадцать-тридцать минут они вернулись, и кто-то допустил грубую ошибку, обратившись к Суну: "Мастер Сун, скорее присядьте, вам нельзя утомляться". Поэтому мне пришлось возобновить воздействие на короткое время с тем, чтобы нейтрализовать влияние этой фразы. Я сказал: "Мастер Сун, вам нужно еще погулять и даже побегать, и чем дольше, тем лучше". На этот раз Сун вернулся только через час весь в поту. Пока он отсутствовал, я проинструктировал присутствовавших: