Поэтому примерно полгода назад императорские заводы прекратили внешние продажи источников энергии, используя оставшиеся исключительно для оборонных нужд. Средний срок жизни энерготанка составлял несколько лет. Так что если Константин и его инженеры не придумают за этот период никакого решения, то и действующие механизмы вскорости выйдут из строя, а это, в свою очередь, приведет к порче боевой техники, включая флотилию боевых дирижаблей и уже оснащенных энерготанками линкоров.
Мне было даже интересно, о чем думал Костас, затевая масштабное строительство железной дороги, где без мощностей энерготанков было просто не обойтись?.. Впрочем, дела властей предержащих меня с некоторых пор не касались. Костас старательно игнорировал мое существование, а я в ответ не интересовался государственными секретами. К слову сказать, кардинал тоже не давал о себе знать. После моего решительного отказа сотрудничать с Единой церковью он словно позабыл обо мне. И меня это только радовало.
Навстречу нам попались всего пара мехвагенов и телег – я специально ехал узенькими улочками, избегая центральных дорог. Я решил, что к посольству чужаков лучше подобраться, не привлекая излишнего внимания со стороны возможных соглядатаев. Кто-то наверняка нас все же заметит, но вечерний сумрак и легкий снег помешают рассмотреть водителя и пассажира. Афишировать свое вынужденное сотрудничество с фогелем я не спешил.
Примерно за квартал до цели нас остановил патруль, но, увидев внутри мехвагена иномирянина, солдаты тут же нас пропустили, даже не спрашивая разрешительные документы.
– Здесь налево! – внезапно дал указание мой пассажир, и я свернул в очередной узкий проезд между домами.
Проулок вывел нас к высоким металлическим воротам. Слева от ворот дежурные солдаты грелись у большой металлической бочки, в которой ярко пылал огонь. Они переминались с ноги на ногу, к ночи еще похолодало, но, заметив подъезжающий мехваген, схватили ружья и наставили на нас. Фогель высунул из окна свою руку-палку и повелительно ею взмахнул. Ворота тут же отперли, позволяя нам въехать в небольшой, закрытый со всех сторон дворик, в дальнем конце которого матово чернела стена, чуть подсвеченная столь знакомым мне приглушенным сиянием энергокупола. Слева у другой стены притулились три пустых мехвагена и карета.
Это был черный ход посольства. Для неофициальных визитов.
Я остановился рядом с каретой, вылез на свежий морозный воздух, вытащил папиросу и с удовольствием затянулся. Фогель медленно выбирался наружу, складывая и раскладывая для большего удобства свои конечности. Я с интересом наблюдал за его действиями, пытаясь предугадать, не сломает ли он в результате всех этих манипуляций одну из рук-палок. Но чужак справился без потерь для собственного здоровья.